Таким образом, арабские воины и переселенцы в завоеванных областях были гарантированы от голода в любых обстоятельствах. Потому так различны оценки ситуации в одни и те же годы первого века ислама у христианских и мусульманских историков: там, где первые пишут о страшном голоде, вторые его вообще не упоминают, так как их информаторы были сыты и этого голода на себе не почувствовали, их впечатления отражали другие стороны жизни.
Добавим к этому, что менее состоятельная часть мусульман не платила вообще никаких налогов, так как единственный сбор с мусульман, закат, не брали, если в доме на момент сбора было наличными менее 20 динаров. Можно было иметь небольшой сад, 39 овец и коз, 4 верблюда и ничего не платить с этого [+81].
В странном промежуточном положении оказались арабы-христиане, прежде всего таглибиты. Они отказывались платить джизью, считая ее позорной для арабов, но в то же время мусульманское государство не могло поставить их на один уровень с мусульманами. Выход был найден в том, что вместо джизьи и хараджа арабы-христиане будут платить двойную садаку и с земли — двойное по сравнению с мусульманами обложение (двойной ушр) [+82].
Бесспорно, мусульманское общество в этот период достигло большой степени внутреннего равенства, только не следует забывать, что все эти льготы оплачивали своим трудом 5 — 6 миллионов немусульман — крестьян, ремесленников и торговцев. Без этого демократическая сказка раннемусульманского общества не могла бы состояться.
ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВО
Превращение Медины в столицу большой империи вызвало приток населения и потребовало строительства новых общественных зданий. Прежде всего пришлось расширить мечеть Медины. Затем для хранения продовольствия, поступавшего в виде заката и присылаемого из завоеванных стран, был выстроен склад, дар ад-дакик («мучной двор»). Склад для продовольствия из Египта был построен также в порту Джар [+83].
Катастрофический паводок 638 г., разрушивший много зданий и нанесший ущерб Ка’бе, заставил Умара взяться за перестройку храмового комплекса. В раджабе 17 г. х. (19 июля — 17 августа 638 г.), совершив малое паломничество (умра), Умар распорядился расчистить пространство вокруг Ка’бы от наносов, принесенных селем. Снесенный потоком «макам Ибрахим» (см. т. 1, с. 52) был установлен на новом месте, был увеличен ал-Хиджр, а бесформенный тесный пустырь вокруг Ка’бы, зажатый между жилым домами, был расширен и обнесен невысокой стеной, превратившей это пространство во двор мечети. Для ее строительства пришлось снести часть домов мекканской знати, в том числе и дом Аббаса. Умар предложил хозяевам денежную компенсацию, но многие отвергли ее, и Умар отложил деньги в казнохранилище до той поры, пока хозяева одумаются и возьмут их [+84].
По-видимому, тогда же по приказу Умара были сооружены две дамбы, прикрывшие мечеть от разрушительных ливневых потоков, стекающих с окрестных гор. Кроме того, были обновлены пограничные камни харама.
При Умаре же началось благоустройство дорог паломников от Медины до Мекки, появились оборудованные стоянки для караванов, обеспеченные водой, с навесами, защищающими от солнца.
С именем Умара связывается возникновение нескольких городов, которым суждено играть важнейшую роль в военно-политической истории Халифата, — Куфы и Басры, хотя в действительности ему пришлось лишь утвердить свершившееся.
Как уже говорилось, Басра, высокая галечная терраса по южному берегу Шатт ал-Араба, была с 633 г. излюбленным местом расположения арабских войск, действовавших против Убуллы, а затем в Хузистане. Здесь, на обширном пространстве между остатками нескольких укрепленных усадеб, возвращавшиеся и из походов войска ставили палатки и легкие дома, сплетенные из камыша, которым изобиловали эти края [+85].
Арабская армия, действовавшая в центре Месопотамии, не имела подобного постоянного лагеря: до захвата Ктесифона базой служила широкая полоса степного пограничья Месопотамии, а после она разместилась в самом Ктесифоне. В начале 638 г. Са’д б. Абу Ваккас получил распоряжение перебазироваться ближе к Аравии. Сначала лагерь переместился в район Анбара, но здесь люди и животные страдали от мух — пришлось искать новое место. Наконец армия вернулась на исходную позицию — в район Хиры и стала севернее ее на берегу Ефрата, соорудив такие же камышовые дома, как в Басре. В шаввале 17/октябре — ноябре 638 г. пожар уничтожил 80 больших камышовых домов. Тогда же сгорела часть домов и в Басре, а камыша для строительства в это время года не было. Тогда Умар разрешил в обоих лагерях строить глинобитные дома, но не более чем по три комнаты в каждом [+86]. Этот момент и можно считать датой основания Куфы и Басры.
Сколько-нибудь подробные сведения о застройке имеются только для Куфы. Прежде всего в центре поселения была размечена большая площадь для общественных зданий: мечети и резиденции наместника. Разметка ее была произведена простым и истинно военным способом: в центре планируемой площади встал хороший стрелок и выстрелил в четыре стороны, места падения стрел обозначили границу площади, скорее всего ее четыре угла. В центре отвели место для мечети, которая в то время была не храмом, а площадью для соборного пятничного моления. Ее границы обозначал ров, и лишь в южной части были сооружены стена с михрабом и перед ней крытая галерея на разнокалиберных колоннах, взятых из старых построек Хиры [+87]. Детали старых построек использовались и в частном строительстве: рассказывается, что при переезде из Ктесифона люди забрали с собой двери домов, в которых жили. Удивляться этому не приходится — в этой безлесной стране строительный лес (как, впрочем, и крупные каменные детали, вроде колонн) был большим дефицитом и стоил дорого. У южной стены мечети была возведена резиденция амира, в которой хранилась и вся общинная казна. Первоначально это была не слишком капитальная постройка, так как вскоре злоумышленники пробили стену и украли часть хранившихся там сокровищ. После этого, видимо, было построено монументальное здание из обожженного кирпича [+88]. А казнохранилище по распоряжению Умара перенесли в мечеть: «…ибо в мечети днем и ночью есть люди, а они — лучшая крепость для своей казны» [+89].
Все свободное пространство вокруг мечети и резиденции служило базарной площадью. Никаких торговых построек на ней не было, торговцы со своими товарами размещались, как им было угодно, прямо на земле. Никаких сборов за место или торговых пошлин на этом базаре не существовало.
За пределами центральной площади были разбиты участки под застройку, выделенные по племенному принципу. Мешанина из десятков племен разной степени общности и разной величины, собравшихся со всей Аравии, требовала хоть какой-то систематизации и административной организации, особенно когда стали составляться списки на жалованье. С помощью знатоков генеалогии все многообразие племен было сведено к семи группам, из которых ат-Табари называет шесть: 1) кинана, их союзники из ахабиш (т. 1, с. 51) и джадила; 2) куда’а, баджила, хас’ам, кинда, хадрамаут, азд; 3) мазхидж, химйар, хамдан; 4) тамим, ар-рибаб и хавазин; 5) асад, гатафан, мухариб, аннамир, дубай’а, таглиб; 6) ийад, акк, абдалкайс, жители Хаджара и «ал-хамра» [+90]. Седьмой, а вернее, первой группой были„видимо, сподвижники пророка вне зависимости от племенной принадлежности.