Это решение, милорд, показалось тебе и твоим придворным весьма разумным и правильным. Все было исполнено, как предложил Рейнард. И все восхваляли его мудрость, благодаря которой он помог тому человеку. Так Лис своим умом спас твою честь и достоинство, как и подобает верному слуге своего господина. Разве когда-нибудь Волк или Медведь оказывали тебе такую услугу? Все, на что они способны, — это выть и рычать, грабить и красть, обжираться богатыми кушаньями, набивая свое брюхо. А потом, прикрываясь законом, они выносят смертный приговор мелким воришкам, что таскают кур да цыплят. Тогда как сами они, с легкостью задирающие корову, быка или лошадь, высоко держат голову и мнят себя господами, почитая себя мудрецами, равными Соломону, Авиценне или Аристотелю. И их переполняет гордость оттого, что все оказывают им почести за их великие дела и за храбрость. Но стоит лишь возникнуть настоящему делу, как они-то первые и показывают спину. И вперед выходят простые граждане, но вовсе не им достанется награда. О милорд, такие и им подобные — вот настоящая погибель для городов, государств, стран и народа. И им не важно, чей дом горит, — лишь бы согреться у огня. Кроме своей личной выгоды да наживы, их ничто не волнует, тогда как Рейнард, все его друзья и родня пекутся и заботятся о чести, достоинстве и процветании своего господина. А за свою мудрость, которая бывает так полезна, Рейнард не получает никакой благодарности. Но теперь наконец стало ясно, кто же лучший советчик и от кого больше пользы. Говоришь ты, милорд, что все родичи от него отвернулись и не хотят защищать Лиса из-за его лживости и хитрости. Если бы кто другой это сказал, ему не избежать бы нашего отмщения. Но тебя, милорд, мы от этого избавим, ты можешь говорить, что тебе вздумается. Потому что если кто замыслит навредить тебе словом или делом, его ждет такое наказание, что об этом будут помнить наши потомки. В сражениях и драках нам неведом страх. С твоего позволения, государь, я могла бы кое-что рассказать о близких и друзьях Рейнарда, о том, что ради его блага они не пожалеют своего добра и самой жизни. И я — одна из таких. Я — жена, мать. И я не задумываясь отдам за Рейнарда не только свое богатство и жизнь, но и троих взрослых детей, крепких и сильных. Я не могу видеть, как он страдает. Я лучше умру, чем буду смотреть, как его незаслуженно наказывают. Вот какова моя любовь к нему».
Кто такие друзья и родичи Лиса Рейнарда
«Мой первый сын — Бителюс, взлелеянный в холе и весьма проворный. Он силен в играх и веселых забавах, поэтому поедает множество пухлых лепешек и прочей вкусной еды, какой в достатке хватает также его братцу Фулромпу и моему третьему дитяти — дочери Хатенетте. Ее талант в том, что она умеет выбирать из волос гнид и вшей. Трое моих детей верны друг другу, за что я их очень люблю».
И госпожа Рюкенейв позвала своих деток выйти вперед.
«Идите сюда, мои милые дети, — обратилась она к ним, — встаньте рядом со своим любимым родичем Рейнардом. И вы все, — продолжала она, — все, кто состоит в родстве с Рейнардом и со мной, выходите тоже. Давайте вместе молить короля, чтобы он свершил над Рейнардом справедливый суд».
Вышли многие звери — Белка, Ласка, Хорек, Куница, Бобр со своей женой Ордегейль и Кот. Еще Водяная Крыса со своей женой Пантекрет, кого я чуть не забыл, — они и Бобр раньше враждовали с Лисом, но не посмели ослушаться госпожу Рюкенейв. Звери ее побаивались, она была самой умной из всего рода и самой уважаемой. Из почтения к ней поддержать Рейнарда вышли еще более двадцати зверей. Среди них была госпожа Атрота с двумя сестрами — Лаской и Ослицей Гермель. Летучая Мышь, Выдра и еще многие и многие встали на сторону Лиса.
«Милорд король, — обратилась к нему Рюкенейв, — смотри же, перед тобой друзья Рейнарда. Все мы — твои верные подданные и, если будет такая нужда, не пожалеем для тебя ни своего богатства, ни жизни. Ты смелый, могущественный и сильный правитель, и все же наша добрая дружба может тебе помочь. Пусть Рейнард обдумает обвинения, выдвинутые против него, и представит убедительные объяснения. Если же он не сможет этого сделать, суди его по всей справедливости. Это все, о чем мы тебя просим. Никого нельзя лишать этого законного права».
«То же самое я говорила ему вчера, — вступила королева, — но он был настолько рассержен и взбешен, что не стал меня слушать».
То же самое повторил и Леопард:
«Сир, правосудие — это решение, которое вынесут твои приближенные. Ты не можешь пойти дальше этого, несмотря на всю свою мощь и власть. Это было бы недостойно. Ибо благодаря своему высокому положению ты всегда должен выслушивать обе
стороны, после чего, опираясь на мудрую поддержку, вынести свое справедливое и благоразумное решение, как того требует закон».
«Все это верно, — ответил король, — но я был так рассержен, когда узнал о смерти Киварта и увидел перед собой его голову, что не мог не поддаться гневу. Теперь же я готов выслушать Лиса. Если он сумеет оправдаться и снять с себя обвинения, которые против него выдвинуты, тогда я с радостью его прощу и отпущу на все четыре стороны, выполнив тем самым просьбу его многочисленных друзей и родни».
Рейнард обрадовался, услышав такие слова, и мысленно возблагодарил свою тетушку. «Она сумела сделать так, что сухой прут вновь зацветает. Она опять помогла мне. Теперь-то я знаю, как мне плясать дальше. Теперь-то я буду во всеоружии и наплету таких небылиц, каких никто еще не слыхивал. И спасу себя от виселицы».
Как Лис благодаря своей хитрости оправдался перед королем в смерти Зайца Киварта и во всех остальных грехах, в которых его обвиняли, и как лестью и лукавством он вновь заработал прощение короля
Лис Рейнард начал свою речь:
«Увы мне, что я слышу? Киварт мертв! А где же Баран Беллин? Он вручил тебе то, что я ему дал? Это были три драгоценности, неужели они пропали? Что же с ними сталось? Одну из них я послал для тебя, милорд король, а две других — для моей госпожи королевы!»
«Беллин принес нам только голову Киварта, — сказал король. — Я уже говорил тебе об этом раньше. За что и был наказан и, в отмщение, лишен жизни. Подлый негодяй заявил мне, что он тоже принимал участие в составлении тех писем, что лежали в котомке».
«Увы, милорд, неужто это правда? Горе мне, каков злодей! Лучше бы мне вовсе не родиться на свет, чем узнать о том, что эти великолепные каменья похищены! Мое сердце разобьется от страданий, я не хочу больше жить. А моя жена! Что скажет моя жена, когда узнает об этом несчастье! Она с ума сойдет от горя, и не видать мне ее расположения до конца моих дней! Какой удар для нее!»
«Милый племянник, — обратилась к Рейнарду Обезьяна Рюкенейв, — к чему так безутешно предаваться горю? Забудь о том, что случилось, и расскажи нам, что это были за каменья. Может быть, мы найдем способ их отыскать, если они не провалились сквозь землю. Мастер Акерин станет искать сведения о них в своих книгах, а священники будут молиться во всех церквах, и тогда нам будет ниспослано знание, где же их искать. Возможно, мы их найдем».
«Нет, тетушка, не стоит об этом мечтать, потому что владелец никогда добровольно не расстанется с этими самоцветами. Ни у одного правителя за всю историю еще не было столь прекрасных камней. Увы, горе мне, горе! Теперь вы видите, как бывает, — те, кому больше всех доверяешь, тебя и обманут. Но даже если мне придется обойти целый свет и поставить на карту свою жизнь, я все равно узнаю, что же сталось с этими каменьями!»