Конституция 1974 г. не работала. Начались конфликты между центром и республиками. Вскрылось несколько крупных финансовых преступлений в «верхах». Олигархия СКЮ стала разваливаться. В Словении и Хорватии все большее влияние приобретали лица, понимавшие бесперспективность социалистической системы. Раздавались требования фундаментальных экономических перемен (развития рыночной экономики) и демократизации, и если это не удастся в государстве в целом, провести модернизацию в своей республике. «В политике большой акцент приобрела национальная точка зрения» [ 1|. Лидеры ЦК — в Словении М. Ку-чан, в Хорватии И. Рачан, действительно стремились к либерализации системы, но тем самым подрывалась основа единой коммунистической
Югославии. Большинство сторонников межнациональной гармонии (И. Стамболич и др., в том числе последний председатель СКЮ хорватский деятельС. Шувар) принадлежали к«истинномутитоизму»,т. е. консервативному крылу партии. Но это поколение сходило со сцены. Старые руководители не были способны к гибкой политике, и это дискредитировало югославское сотрудничество. Во второй половине 80-х годов общественность северных республик переживала утерю иллюзий. Застой в стране и, наконец, распад Восточного блока оттолкнули от режима множество его бывших сторонников.
В 1986 г. председателем С К Сербии стал Слободан Милошевич. В начале 1988 г. он был избран главой Сербской республики — председателем ее президиума. Милошевич тоже говорил о необходимости реформ, но всегда связывал это с национализмом. Его груп па твердила о необходимости укрепления позиций сербов в Косово, Воеводине, Черногории, а также в Хорватии, Боснии, запугивала сербов Хорватии возможностью «нового геноцида». Милошевич раздувал национализм для укрепления личной власти. С этой целью он использовал острый конфликт в Косово. В 1987 г. он неожиданно решительно поддержал косовских сербов. Это по времени совпало с выступлением части членов Сербской академии наук и искусств с декларацией, в которой выражалась тревога за будущее сербского народа («меморандум»), говорилось о неравноправии Сербии и сербского народа в СФРЮ. Выдвигалось требование демократизации и одновременно ограничения автономии Косово и Воеводины, восстановления их сербского характера, сербского национального возрождения, расширения прав сербов вХорватии и Боснии (1986). Этот документ «открыл простор быстрому развитию сербского национализма» [ 1 ]. Подняли голову сторонники самых различных взглядов, объединенные идеей радикального усиления позиции Сербии в СФРЮ. Были организованы массовые националистические манифестации (1988—1989 гг.), связанные с 600-летием Косовской битвы, но формально (при неведении участников об истинном назначении митингов) — против бюрократов, коррумпированных чиновников и за чистоту общественной жизни. После изгнания авторитетных албанских лидеров ситуация стала критической. С 1988 по 1991 г. в Албании продолжались массовые стачки и демонстрации протеста албанцев. Десятки людей были убиты. Политика Милошевича резко ухудшила обстановку. В 1989 г. автономия Косово и Воеводины фактически была отменена. Политика Милошевича способствовала нараставшему процессу подрыва устоев югославской Федерации. Но националистическая пропаганда все более активно велась и в других республиках.
В конце 80-х годов активизировались антикоммунисты, — раньше всего в Словении. Здесь множество людей выступило в защиту преследуемого оппозиционного журналиста и свободы печати. Впервые средства информации стран НАТО оказали оппозиции поддержку. Эго значило, что отношение НАТО к СФРЮ изменилось. Демократическая программа совмещалась в Словении с национальной: словенцы были напуганы шовинизмом сербского руководства и опасностью диктатуры Белграда. Про-тивокоммунистические силы Словении со всей энергией использовали ситуацию, доказывая, что в такой обстановке лучший выход для Словении — покинуть Югославию. Действительно, Милошевич мечтал о личной власти в Сербии, а затем и во всей Югославии. Для этого он стремился ограничить права республик. В качестве средства он пытался использовать сербов в Хорватии, а также в Боснии и Герцеговине. Вместе с антикоммунистами окружение Милошевича развернуло пропаганду о якобы постоянной дискриминации сербов в Хорватии и Боснии. Белградская печать заполняла свои страницы рассказами о зверствах уста-шей, одновременно пытаясь реабилитировать четников. «Белградские националисты утверждали, что если положение не изменится, хорватских и боснийских сербов снова ожидает геноцид» [ I ]. Многие хорватские сербы, испытавшие ужасы НДХ, верили националистической пропаганде. На митинге в Книне в память Косовской битвы раздались требования изменения прав сербской общины в Хорватии. Арест нескольких организаторов митинга хорватской полицией лишь ухудшил обстановку. В 1989 г. ситуация в Югославии быстро осложнялась.