В XII—XI11 вв. формировались социальные и политико-административные структуры: патрициат и организованное знатью самоуправление городов (Большой совет, курия, магистратуры). Происходила кодификация права. Коммунальное управление вело к правовой замкнутости городов: верховный суверенитет менялся — он принадлежал то Венгрии, то Венеции или Византии, а внутренний порядок в городах оставался, как и свои законы. Коммунальное сознание обособлялось, жители идеализировали свое прошлое. Под «родиной» понимался город (мы — «сплича-не» и т. п.). Несмотря на славянизацию городов, эта замкнутость тормозила формирование единого этноса из горожан («латинян» — это назва-ние сохранялось, хотя масса говорила по-хорватски и носила славянские имена) и населения сельской округи (хорватов или «славян»),
«Хорватия», или Sclavonia, начиналась сразу за городом, «славянин» в городе — чужак, но становясь горожанином, превращался в «латинянина». Уже в XII в. все горожане — славяне, они имели право на все выборные должности, этническая рознь в городах источниками не отмечена, «латиняне» всмысле горожане остался как традиционный термин со времен византийского правления. Константин Багрянородный отмечал, что жители городов «и теперь зовутся римлянами». Общественное положение «славян» (сельского населения) было переходным: их то считали неотесанными (даже протестовали против их показаний в судах), то относились к ним с уважением. Но еше в конце XIII в. Сплит, Задар и Трогир договорились не иметь князя «из Склавонии». В этом проявлялосьстрем-ление сохранить далматинскую историко-культурную традицию: «мы — латиняне», «мы — далматинцы» , «у нас далматинский язык» (вдействи-тельности городской диалект). И мелосьдаже представление о родстве всех далматинцев. Чувству общности горожан-далматинцев способствовали частные деловые контакты, наличие собственности в других городах.
В эпоху венгерского владычества в сознании далматинских горожан совмещались городская, хорватская традиция с официальной государственной, но вместе с тем в городах жила память о былом политическом единстве далматинских городов, составлявших византийскую провинцию Далмацию. Это политическое единство в рамках провинции сказалось на этническом самосознании горожан и в обращении как к «общему» легендарному и историческому прошлому такого автора XIII в., как сплитский историк архидьякон Фома; в источниках жители городов именовались «далматинцами», «латинянами», «членами провициальногосообщества». В дальнейшем разная политическая судьба городов и развитие их коммунального устройства приводили к обособленности сознания.
В хронике Фомы Сплитского также отразился процесс соединения романской и хорватской исторической традиции. Общая традиция могла стать следствием этнических процессов, приведших к оформлению хорватско-романского единства, а позднее — к возникновению хорватской этнической общности в Далмации [7].
В XIII в. намечается сближение городов, основанных латинянами и славянами. К 1324 г. относится восклицание : «И задарцы, и шибенчане, и мы сами (написано вТрогире, древнем римском городе) — все мыдал-матинцы» [6]. Итак, к XIV в. стабилизируется далматинский хорватский этнос, позднее осознавший себя частью хорватской народности. Было преодолено серьезное препятствие на пути формирования хорватского народа.
Но продажа далматинских городов и островов венецианцам воздвигла новое препятствие развитию хорватского этнического процесса.
Процесс сплочения областей Хорватии взяли в свои руки венгерские короли. Во время противостояния Брибирским король Людовик I отвоевывал земли у феодалов, укреплял свой домен, подчинял себе крепости — опорные пункты королевской власти, формировал верное себе дворянство— присваивал рыцарские звания.
Пристального внимания достойны сведения XIV в. о «двенадцати знатных родах», об их объединении в королевстве Хорватия во главе с венгерским королем. Король Людовик стремился объединить Хорватию и Далмацию. Так, после победы над Венецией в 1358 г. он соединил должности князя Задара и бана. Те свободы, которыми пользовались «нобили 12 родов королевства Хорватии», он предоставлял и другим. В 1371 г. «в нашем столичном Нине» корольсобрал «всех нобилей и горожан наших королевств Далмации и Хорватии». В XIV в. хорватские города Нин, Скра-дин. Шибеник уже перечисляются среди далматинских, а «Задар, Сплит, Рагуза, Трогир — в области Склавонии».
По мнению О. А. Акимовой, в XI11—XIV вв. выявились два пути сплочения хорватских земель — на основе независимости или под эгидой венгерского монарха. Известную легенду о смерти Звонимира (XI в.), содержащуюся в приписке к переводу, сделанному, по-видимому, bXV в., и вдру-гом документе (в сокращен ном виде по-латыни, XVI в.), можно отнести к господствовавшим тогда настроениям — тяге к единению. Текст договора Коломана с «12 племенами» Хауптман, как отмечалось, датируетХІ 11 в., а сам документ — XIV в. Все это, думается, позволяет судить об общественных настроениях в Хорватии в XI11 —XIV вв. Возможно, это свидетельства складывающегося этнического сознания, представлений о единой судьбе Далмации, Хорватии и Славонии.