Вследствие такого произвольного со стороны византийских императоров распоряжения патриаршей кафедрой, нередко случалось, что ее занимали люди недостойные и неспособные. Но, с другой стороны, в описываемое время мы видим и несколько замечательных патриархов, проходивших свое служение достойным образом. Таковы, например, из патриархов Константинопольских второй половины XI века Николай Грамматик, известный своею любовью к просвещению и любимый народом, XII века — Михаил Каракуа, благочестивый и просвещенный патриарх; Косма Аттик, отличавшийся святой жизнью и благотворительностью; Михаил Анхиалий, ревностный защитник Православия против латинян; Феодосий, человек честный и правдивый; XIII века — Арсений, человек строгой и благочестивой жизни; Афанасий, строгий отшельник и ревностный исправитель нравов клира; его обличений боялись даже царские дети; XIV века — Иоанн Гликис, просвещенный и трудолюбивый пастырь, и другие. Из прочих восточных патриархов известны немногие, так как от многих из них сохранились одни только имена. Из александрийских патриархов замечательны: Николай I (около 1200 г.), переписывавшийся с папой Иннокентием III об освобождении от турок Египта при помощи крестоносцев; Николай II, бывший на соборе в Константинополе, низложившем Арсения, и державший его сторону; Афанасий III, принимавший живое участие в делах Константинопольской Церкви во время лионской унии; в XV веке — Филофей, осудивший вместе с другими патриархами флорентийскую унию. Из Иерусалимских патриархов замечательны: Лазарь (около половины XIV в.), подвергавшийся страшным истязаниям за веру от турок в Египте; Иоаким (XV в.), осудивший флорентийскую унию, и другие.
§ 7. Имущества церквей. Содержание духовенства
Имущества церквей, движимые и недвижимые, в описываемую эпоху подвергались значительному сокращению. С одной стороны, византийские императоры для поправления расстроенного состояния государственных доходов или просто для удовлетворения личного корыстолюбия захватывали себе церковные имущества, с другой — турки и крестоносцы по праву завоевателей отнимали у церквей их достояние. Так, еще в X веке император Никифор Фока для удовлетворения своей страсти к корыстолюбию присвоил себе некоторые церковные земли и запретил законом делать духовные завещания в пользу церквей. Того же домогался во второй половине XI века Исаак Комнин (1057-1059 гг.) для поправления расстроенных финансов государства, но встретил сильное противодействие со стороны тогдашнего патриарха Михаила Керулария. В XII веке император Мануил Комнин (1143-1180 гг.) вновь поднял вопрос о недвижимых церковных имуществах и повторил закон Никифора Фоки против их увеличения. Еще смелее и бесцеремоннее обращались императоры с движимой церковной собственностью, именно с церковными драгоценностями, так как их скорее и удобнее можно было обратить в ценные знаки. Император Алексей Комнин (1081-1118 гг.), приготовляясь к войне с Робертом Гюискаром, взял из константинопольских церквей золотые и серебряные оклады с икон и обратил их в деньги, несмотря на недовольство духовенства и ропот народа. А император Исаак Ангел (1185-1204 гг.) в первое свое правление допустил настоящее святотатство. Он, по рассказу одного византийского историка271, брал из церквей священные сосуды и употреблял их за собственным столом, снимал с крестов и Евангелий оклады и делал из них для себя ожерелья и цепи и тому подобное. В оправдание своего святотатства он утверждал, что царям позволительно все делать и что между Богом и императором в управлении земными делами отнюдь нет несоединимого и несводимого расстояния. Тот же Исаак со своим сыном, царевичем Алексеем, окончательно ограбил все церковные драгоценности для уплаты крестоносцам четвертого похода обещанного вознаграждения за возвращение им престола. С завоеванием же Константинополя крестоносцами в начале XIII века все движимые и недвижимые церковные имущества были присвоены латинянами. То же было и в других восточных патриархатах. Там сначала отняли у церквей все их имущества турки, а потом латиняне во время крестовых походов. После отнятия у латинян Константинополя недвижимые имущества, принадлежавшие Константинопольской Церкви, если не все, то, по крайней мере, некоторые, были возвращены ей. Император Михаил Палеолог, по рассказу Пахимера272, немедленно же по взятии Константинополя почтил церковь дарованием ей доходов, приписал к ней некоторые села, а другие пожаловал в пользу священнослужителей. В других же патриархатах после падения на востоке государств, основанных крестоносцами, церковные имущества перешли опять к туркам; у церквей из недвижимых имуществ оставались только церковные здания, которые, впрочем, время от времени подвергались разрушению и грабежу со стороны турок.