Что касается новых праздников, то в это время устанавливаемы были только празднования памяти мужей, причисленных Церковью к лику святых. Так причислены были к лику святых некоторые благочестивые патриархи, подвижники и мученики, и празднованию памяти их посвящены особые дни, например: память Марка Ефесского положено праздновать 13 января; Нифонта, патриарха Константинопольского, — 11 августа; Геннадия и Максима Философа — 17 ноября; преподобного Феофила, афонского подвижника, — 8 июля; мучеников Георгия Серба — 11 февраля, Иоанна Янинского — 18 апреля и так далее.
Из церковных песнопений в это время составлялись главным образом каноны на разные праздничные дни. В числе песнописцев известны Геннадий Схоларий, написавший канон на память Григория Паламы, Пахомий Русан, составивший восемь канонов на разные дни; Николай Малакс († после 1573 г.), протопапа327 Навплийский, занимавшийся в Венеции изданием греческих богослужебных книг и вносивший в них свои собственные песнопения, из которых стихиры в службах Андрею Первозванному (30 ноября), на зачатие святой Анны (9 декабря) и пророку Даниилу с тремя отроками (17 декабря) внесены и в славянскую Минею. Как песнописец известен также Мелетий Сириг († 1662 г.), ученый протосинкел Константинопольской патриархии. Будучи в 1645 году в Киеве, он написал канон всем печерским угодникам.
§ 28. Состояние христианской жизни
На религиозно-нравственную жизнь восточных христиан турецкое иго имело самое пагубное влияние. Тяжелый политический гнет, граничивший с рабством, неустройства и злоупотребления в церковной иерархии, упадок просвещения, стеснения в совершении богослужения — все это в совокупности произвело то, что уровень нравственности в среде греков понизился еще более, чем во времена существования Византийской империи. Под влиянием всех этих неблагоприятных условий греки мало-помалу стали забывать евангельские начала нравственности, а тем менее осуществлять их в жизни. Напротив, живя среди мусульман и притом в рабском состоянии, они бывали вынуждены применяться к обычаям и нравственным понятиям своих господ — турок, весьма часто воспринимать те и другие и проводить в своей жизни. Поэтому жизнь большинства греков как христиан во времена турецкого владычества представляет мрачную картину. Патриархи и епархиальные архиереи в своих действиях являлись похожими на турецких чиновников — также интриговали друг против друга, также отличались честолюбием, корыстолюбием, деспотизмом и страстью к роскошной жизни. Афонский монах-писатель Пахомий Русан в своей беседе о важности и пользе книг Священного Писания дает такую характеристику епархиальным архиереям: «...попрошайки и раболепные восходят на кафедры и отовсюду собирают деньги ни на что потребное; не хотят они видеть человека, любящего мудрость, считая это обличением своего невежества; называют таких сумасбродами, беспокойными, непослушными, малодушными, потому что не подчиняются глупостям их». Низшее духовенство, грубое и невежественное, не понимая своего пастырского призвания, также заботилось только о поборах со своих прихожан, обращая совершение церковных треб и таинств в прямую торговлю. По отзывам путешественников, греческое низшее духовенство поражает своей небрежностью в совершении богослужения и каким-то бессознательным неуважением к святыне. Греки высшего сословия, фанариоты, благодаря своей страсти к интригам, соединенной с забвением всяких нравственных правил, приобрели на Востоке такую же незавидную славу, какую на Западе иезуиты. Что касается греческой народной массы, то на ее нравственном складе по преимуществу отразилось пагубное влияние турецкого ига: в среде простого народа под тяжестью безвыходного рабства заметно стал проявляться религиознонравственный индифферентизм. Индифферентизм одних греков доводил до отступничества от веры, так что они с поразительной легкостью делались мусульманами328 или униатами, а других делал холодными и равнодушными к своей вере. Религиозное равнодушие таких греков проявлялось, между прочим, в редком посещении храмов, в уклонении от исповеди и святого причащения и тому подобное. Под влиянием мусульманских понятий, многие греки утратили христианский взгляд на таинство брака; между ними стал распространяться обычай начинать брачную жизнь после обручения, а самое таинство брака откладывать на неопределенное время. Некоторые же, не стесняясь, выдавали своих дочерей в замужество за мусульман, женились на мусульманках, а иные просто отдавали своих дочерей в турецкие гаремы. Наконец, турецкий закон о прощении христианину всякого преступления, даже убийства, под условием принятия им мусульманства повлиял на греков развращающим образом — возможность избежать наказания открывала широкую дверь всевозможным преступлениям между ними.
328
Были случаи отпадения в магометанство и епископов, так в 1685 году Александр, епископ Ризейский в Трапезунде, поссорившись со своим митрополитом, перешел в мусульманство и сделался трапезундским пашой.