(драгонады), наконец в 1685 году особым королевским указом реформатство положительно запрещалось во Франции: Нантский и Нимский эдикты в пользу реформатов были отменены, богослужение их было запрещено под угрозой смертной казни, а церкви их приказано немедленно разрушить. Одни из реформатов восстали против таких распоряжений и подверглись казням или ссылкам, другие же, спасаясь от преследований, сотнями тысяч бежали из отечества в Швейцарию, Голландию и другие протестантские страны. В Зальцбурге, одном из духовных владений Германии, фанатичный архиепископ граф Фирмиан в XVIII веке уже захотел присоединить к католичеству всех своих подданных-протестантов и, когда те отказались от этого, в 1731 году выгнал их всех, числом до 30 тысяч, из отечества. Что касается неприязненных отношений протестантов к католикам, то такого рода отношения по временам проявлялись в Англии. Здесь католическая партия еще со времени учреждения при Елисавете епископальной Церкви была более или менее стесняема, но, с другой стороны, и она была настолько сильна, что не теряла надежды возвратить Англию к католицизму, тем более что в течение всего XVII века королевская власть в Англии подвергалась почти постоянным колебаниям. Католическая партия особенно усилилась в правление Карла II (1660-1685 гг.), благодаря тому что его жена и брат Иаков, будущий король Англии, были ревностными католиками и окружали себя иезуитами. Это подало повод ревнителям религиозной свободы обвинить английских католиков в несуществовавшем заговоре против короля и поднять против них преследование, причем многие из них поплатились арестами, ссылками, изгнанием. Карл II хотя не желал этого преследования, но должен был уступить парламенту. Подобным же притеснениям подверглись английские католики и после низложения короля Иакова II (1685-1688 гг.), стремившегося при содействии иезуитов восстановить в Англии католичество. В XVIII, а тем более в XIX столетиях отношения между католиками и протестантами в государствах Западной Европы благодаря распространившимся идеям веротерпимости сделались более или менее мирными, и если религиозная ненависть с той или другой стороны по временам обнаруживалась, то больше в литературе, чем в жизни.