Юпитер, конечно, вполне мог быть виден за час до рассвета, а Сатурн, хотя и с трудом, после заката, но вот слабенькие звездочки, с которыми они якобы сближались — никак. Тем не менее, им все же приходится признать, что их старые заявления об «идеальности» датировок наблюдений Птолемея средними веками оказались полностью опровергнуты:
В то же время, нам совершенно не требовалось, чтобы найденное нами решение по покрытиям было единственно возможным. Дело в том, что идеальных решений поставленной нами задачи нет вовсе — поскольку в случае Марса, например, «накрытием» приходится считать сближение Марса с указанной звездой всего лишь на 15 дуговых минут. Такое сближение накрытием, строго говоря не является. Более того, Марс вообще в историческую эпоху не накрывал требуемую звезду. Поэтому вопрос о единственности решения становится расплывчатым. Идеального решения все равно нет, а близких к идеальному будет тем больше, чем сильнее мы будем ослаблять условия Птолемея. Этот факт был отмечен нами. Он же подтвержден и в статье А. А. Венкстерн и А. И. Захарова.
Вообще-то в статье А. А. Венкстерн и А. И. Захарова речь как раз не об этом, а о том, что даже для четырех астрономических событий — покрытий и точных соединений классические решения гораздо лучше найденных НФ. Добавление же других зафиксированных в Альмагесте наблюдений оставляет классическое решение единственным. Соединениями называется равенство долгот двух объектов. Для выведения констант теории, (а именно для этого Птолемей и приводит наблюдения) точные покрытия были не обязательны. Именно о соединении Марса со звездой идет речь в греческом тексте — русский перевод здесь неточен.
Кроме того, А. А. Венкстерн и А. И. Захаровым был предложен и новый метод датировки «Альмагеста», для борьбы с этим методом был придуман забавный поворот:
Дело в следующем. В своей статье, в разделе «Возможность фальсификации планетных наблюдений Альмагеста на основе других теорий» (Антифоменко, с. 113–114), А. А. Венкстерн и А. И. Захаров исследуют вопрос о том — насколько долго могла «жить» планетная теория, изложенная в Альмагесте. Поясним, что со временем характеристики планетных орбит медленно изменяются. Поэтому некоторая планетная теория, удовлетворительно работавшая в эпоху ее создания, через несколько сотен лет могла стать из рук вон плохой. И тогда ее, естественно пришлось бы заменить на новую. Или, по крайней мере, обновить ее, подправив ее параметры. Спрашивается — сколько времени могла работать теория Птолемея?
Ответ дан А. А. Венкстерн и А. И. Захаровым: не более 300 лет. Проведенные ими расчеты показали, что «ошибка теории Птолемея набегает очень быстро, поэтому с такими параметрами вне окрестности плюс-минус 300 лет теория уже совсем плохо работает. …«время жизни» такой теории всего 200…300 лет» (Антифоменко , с. 114).
Предположим теперь, что скалигеровская историко-хронологическая картина верна. И что Альмагест, в его известном сегодня виде, действительно был написан Птолемеем где-то около начала н.э. Скажем, в I–II веках до н.э. или в I–II веках н.э. Но тогда получается, что планетная теория, изложенная в Альмагесте, перестала работать уже в VI–VII веке. Добавляем 300 лет — максимальное время жизни этой теории вычисленное А. А. Венкстерн и А. И. Захаровым, — к скалигеровской дате завершения Альмагеста (около 150 г. н.э. (Антифоменко, с. 430)) и получаем 450 год. Пусть даже 500 или 600 год н.э. Но никак не позже. После этого времени планетная теория Птолемея обязана была выйти из употребления или подвергнуться модификации.
А что мы читаем в скалигеровских учебниках по истории? В скалигеровской версии считается, что Альмагест был основным источником астрономических знаний вообще и планетной теории в частности вплоть до эпохи Коперника, то есть до XVI века н.э.
Здесь сказывается незнание НФ основ истории астрономии и незнание ими самого Альмагеста. Речь идет вот о чем. В основе теории Птолемея лежит геоцентрическая модель. Для того чтобы учесть неравномерности движения планет (в астрономии они называются неравенствами) в этой модели Птолемей вводит эксцентры, экванты, эпициклы (смещение центра орбиты относительно земли, движение планет по окружностям, которые движутся по другим окружностям), дополнительные усложнения для Меркурия и Луны. Однако одна такая теория, учебником которой может служить Альмагест, без параметров — расстояний, положений, углов, а также начальных условий в некоторый момент времени, ничего не стоит. Эти параметры для любого временного интервала можно определить из наблюдений, и Птолемей а Альмагесте показывает как. Расчетным образом эти параметры невозможно было бы определить, пожалуй, до 19 века (одной теории Кеплера для этого недостаточно). Время жизни именно такой теории в совокупности с ее параметрами и имели в виду в своей статье А. А. Венкстерн и А. И. Захаровым. Теория в таком понимании зафиксирована в примерах расчетов в Альмагесте, таблицах Альмагеста и более удобных для практических целей «Подручных таблицах». Кстати именно «Подручные таблицы» были более популярны в античности, о чем свидетельствуют египетские папирусы, именно вследствие возможности их прямого применения. Через примерно 300 лет из-за изменения параметров планетных орбит, но в большей степени из-за неточности определения периодов обращения планет теория перестала работать и «Подручные таблицы» вышли из употребления, а «Альмагест» как учебник остался. С развитием арабской астрономии на основе этого учебника стали появляться новые теории в расширенном смысле на основе новых наблюдений — арабские астрономические трактаты-зиджи. При этом вопреки утверждению НФ авторы зиджей — Аль-Суфи, Аль-Баттани, Аль-Бируни, Хайам и др. не следовали слепо Птолемею, а вводили заметные модификации и в саму учебную теорию Птолемея. Между прочим, доказано, что вводя все более сложную систему эпициклов можно получить любую наперед заданную точность теории — это как разложение в ряд Фурье в математике. Позже в Европе появились и свои «зиджи» сначала «Толедские таблицы», а потом «Альфонсинские таблицы», которые, в заметной степени опирались не только на первоосновы теории Птолемея, но и на достижения арабских астрономов. Именно эти таблицы служили в средние века практическим целям. Обвинять, хотя это и смешно, их авторов можно лишь в том, что они не додумались до Коперника до гелиоцентрической системы. Впрочем, теория Коперника в узком смысле и «Прусские таблицы» на ее основе в момент появления не были точнее Птолемеевской теории, качественный скачок был достигнут с появлением теории Кеплера и соответствующих «Рудольфийских таблиц». В свою очередь, появление теории Кеплера стало возможным лишь благодаря существенному улучшению точности астрономических наблюдений достигнутому Тихо Браге. С момента открытия И. Ньютоном теория движения планет в узком смысле не менялась, и она по прежнему все также излагается в учебниках, но константы планетных орбит пересматривались непрерывно.