В самом деле, если летопись действительно содержит такое повторение, т.е. длительности правления соответствующих друг другу правителей из двух разных «династических потоков» совпадают и между соответственными царствованиями имеется какое-то хотя бы примерное сходство (в характеристике правителя, его судьбе, происходивших при нем крупнейших событиях), то перед историками, конечно, возникает серьезная проблема: как это объяснить.
А. Т. Ф. постоянно внушает своему читателю, что, в отличие от ряда других его положений, которые суть гипотезы, сам династический параллелизм, открытый им, есть объективный факт. Так, в НХ 1 глава 2, где рассматриваются династические параллелизмы, называется «Два хронологических сдвига в русской истории», а глава 3 — «Наша гипотеза». Династический параллелизм выведен, таким образом, из сферы гипотетического. Даже тех, кто ни секунды не верит в фантасмагорическую «ревизованную историю» по А. Т. Ф., проблема династического параллелизма нередко всё же интригует и озадачивает.
Дело, однако же, прежде всего в том, что мало кто дает себе труд рассмотреть «династические параллелизмы», провозглашенные А. Т. Ф., чуть более пристально.
Следует учитывать, что А. Т. Ф. не требует от провозглашаемых им параллелизмов глубокого и многостороннего сходства между правителем-«оригиналом» и его «дубликатом». Например, у них иногда (крайне редко) совпадает имя (А. Т. Ф. такие случаи подчеркнуто отмечает); но в подавляющем большинстве случаев совпадения нет (нет даже сходства), и для признания параллелизма этого совершенно не требуется. Точно в такой же мере принимаются во внимание все прочие возможные параметры сходства (кроме одного) — например, совершенно необязательно, чтобы совпадали место действия, обстоятельства восхождения правителя на престол и его смерти, количество имеющихся у него братьев, жен, детей и т.п., набор главных действующих лиц его правления, история его войн и миров и любые другие важные события, происходившие при нем. Единственное исключение составляет параметр длительности правления: здесь требуется (по крайней мере в идеале) достаточно точное совпадение. Тем самым объявляемый А. Т. Ф. параллелизм фактически основан именно на этом параметре. Все остальные параметры, будучи факультативны ми, могут лишь изредка добавить какой-то факт, согласующийся со схемой параллелизма, тогда как любые не согласующиеся с ней факты признаются несущественными. Конечно, крайне трудно, если не невозможно, понять, почему собственно люди, сочинявшие «дубликат» некоторой хроники, которые без всякого стеснения меняли перечисленные выше гораздо более существенные характеристики царствования и свободно придумывали массу дополнительных подробностей самого разного рода, не смели посягнуть ровно на этот единственный параметр. Но ответ здесь заключается не в психологии «дубликаторов», а в том, что если бы А. Т. Ф. допустил, что и длительности царствований тоже указывались «дубликаторами» по собственному произволу, то его конструкция потеряла бы всякую жесткую (допускающую числовое выражение) опору и превратилась бы в уже ничем не прикрытое гадание. Соответственно, ему пришлось оставить сочинителям-«дубликаторам» в море их вранья островок нерушимой честности — длительности царствований.[16] Примем же эту игру и посмотрим, как обходится А. Т. Ф. с этим единственным жестким элементом его конструкции.
Рассмотрим главный «династический параллелизм», определяющий, согласно А. Т. Ф., необходимость пересмотра истории Руси. Утверждается, что история Киевской Руси с 945 по 1174 г. (229 лет) является просто «дубликатом» истории Московской Руси с 1363 по 1598 г. (235 лет). По А. Т. Ф., перед нами «хронологический сдвиг примерно на 410 лет»; соответственно, летописные персонажи X–XII вв. — это просто «дубликаты» реальных персонажей XIV–XVI вв. Приводим звенья этого параллелизма [НХ 1: 97–107] (цитируемые из НХ соответствия помечаем знаком « »).
«Святослав 945–972 (27 лет) — Дмитрий Донской 1363–89 (26 лет)».
«Владимир 980–1015 (35 лет) — Василий I 1389–1425 (36 лет)».
16
В сущности это лишь частное проявление более общего принципа, ясно выступающего из работ А. Т. Ф.: любое сообщение о любом событии в прошлом в общем случае не заслуживает доверия (из-за забывания, ошибок, намеренной лжи); соответственно, никакое количество сообщений о том, что именно происходило в такой-то стране в таком-то веке, не мешает ему рассматривать этот период данной страны как tabula rasa, которую он может свободно заполнять своими догадками. Безусловное исключение составляют, однако, те сообщения, которые удобны для концепции А. Т. Ф.: в них, напротив, заслуживают полного доверия даже мелкие детали.