На сих днях генерал Милорадович, объезжая передовые посты, имел нечаянное свидание с королем Неаполитанским, осматривавшим также передовую свою линию. Разговор его с сим королем сделался уже известным Европе, будучи напечатан в наших и многих иностранных ведомостях.
6 октября тихо снимаются войска с лагеря и разными путями к разным предназначенным им целям ощупью сквозь мрак в безмолвии идут. Глубокая темнота ночи и влажный туман осенний много способствуют к утаению движений наших.
Главное предложение состояло в том, чтоб правым нашим, прокравшись сквозь леса, обойти и отрезать левое неприятельское крыло.
Вся сия ночь проведена в приготовлениях. Генерал Милорадович, получа от генерала Платова отношение о желании вступишь в дело трех только что прибывших с Дона казачьих полков, отвечает ему следующим письмом:
«Сообщение вашего высокопревосходительства за № 1300 имел я честь получить. Назначение 3 полкам под командою г-на генерал-майора и кавалера Грекова, сей час явившегося с Дону, в дело против неприятеля доказывает, сколь много ваше высокопревосходительство заботитесь об общей пользе из усердия к службе и отечеству. Я приемлю с благодарностью начальство над сими полками. Отличная служба почтенного Донского войска ведет всегда служащих с ним к чести и славе».
Корпусы, назначенные для обхода левого неприятельского крыла под командою генерал-лейтенанта Бaггoвyтa и графа Остермана, давно уже стояли у леса. Первые лучи зари были знаком к нападению.
Смело бросились наши в лес и с быстротою, свойственною русским, когда они наступают, вытеснили из оного неприятеля.
В то же время генерал Милорадович со всею кавалериею генерала Уварова и барона Корфа идет атаковать центр и на правый неприятельской фланг приказывает напасть князю Долгорукову с отделенным его корпусом. Нападение сделалось повсеместно и повсюду успешно. Генерал Милорадович, вызвав фланкеров, приказывает, в глазах своих, сбивать пикеты неприятельские, которые, не могши еще различить всего ясно сквозь сумерки утренние, стояли в недоумении. В одно мгновение ведеты неприятельские сорваны; передовая цепь его бежит… Кавалерия наша стройно подвигается вперед. Одна выгодная высота, никем еще не занятая, весьма полезна была для нас и неприятеля.
Должно было захватить ее.
Генерал Милорадович дает знак, и полковник Мерлин с конною ротою своею, опередив даже кавалерию, взлетает на высоту, устроивает свои оружия и бьет по неприятельским бивакам, заставив тотчас молчать открывшуюся было его батарею. Восходящее солнце видит уже нас побеждающими, а неприятеля в страшном беспорядке бегущего и в бегстве старающегося устроиться. Уже лес очищен, левый неприятельский фланг обойден и самый тыл его угрожаем войсками графа Орлова-Денисова. Уже не находит неприятель иного средства, как строиться в кареи и, на все стороны отстреливаясь, бежать, несмотря на все усилия генералов французских и самого короля Неаполитанского, который пренебрегая опасности и смерть, стремился заставить войско свое естьли не победить, тo по крайней мере избегнуть стыда быть побежденным.
Но среди сих торжественных минут, когда гремело повсеместно победоносное ура! к крайнему прискорбию узнают о смерти генерала Багговута.
Смерть сего генерала может почесться одним из тех удивительных случаев, которые остаются навсегда тайнами непостижимой судьбы.
Среди кровопролитнейших сражений, среди многих жарких боев храбрый генерал сей, уцелевший от пуль и картечи, убит здесь вторым ядром, с батареи неприятельской пущенным.
Сражение сегодня показало, сколь полезны при нападении благоразумные распоряжения и внезапность.
Войска наши неослабно преследовали неприятеля, забирая на биваках его множество карет, колясок и дрожек, награбленными корыстьми навьюченных. Несколько церквей, бывших в руках неприятеля, представляли разительный вид поруганной святыни. Престолы были разрушены, в алтарях спали солдаты, и на помосте храмов стояли лошади, наполняя ржанием своим те священные стены, в которых раздавалось дотоле одно благоговейное пение в честь Божеству. Лики святых употреблены были на построение шалашей.
Ужасно опустелые места, где гнездились сии поборники злочестия, представляли самую мрачную картину опозоренного человечества и все ужасы дикой пещеры разбойников.