Тамара не осталась неблагодарной богу, она совершала литании, всенощные бдения, щедро одаривала вдов и нищих, военным раздавала много казны, богатых сделала еще богаче. Все благодарили бога за такую победу.
LI
Приспело время скорби, умер военный министр Захария, сын военного же министра Саргиса, человек очень богатый, исполненный всякой добродетели, во всем преуспевавший, отважный и сильный вояка, глава области Лори. Его оплакала царица, с нею вместе и все жители Грузии, ибо в те времена не появлялось столь доблестного князя. Как будто и происхождение способствовало этому: он был потомок Артаксеркса Долгорукого[308]. Будучи по вере армянином, он обладал всеми добродетелями, божескими и человеческими. Похоронили славного отца, оставившего одного сына, по имени Шанша. Тогда царица призвала брата Захарии, министра двора Ивана, и соизволила возвести его в должность военного министра, которую занимал Захария. Иван же, удивленный этим, сказал ей: “должность, которою ты меня почтила, превеликая должность, я недостоин ее; ты меня награди так, что бы со мною не связывали имени моего брата и чтобы я не стеснялся занимать его место. Почти меня должностью атабага[309], такой должности нет и не было в Грузии у грузинских царей. И так, умножь милость твою надо мною и удостой меня новой большей чести, даруй мне должность атабага. Должность атабага — султанская должность, она подразумевает отца и воспитателя царей и султанов. Этим ты приумножишь надо мною, сравнительно с предками моими, милость твою”. Царица исполнила его просьбу и произвела его в должность атабага, которая раньше не была известна грузинским царям, и никому не жаловалась. Министром двора она сделала Варама, сына Захарии Гагели, мужа достойного и победоносного в походах. В таком виде они пребывали пред нею. Царица же Тамара зимою жила в Двине, летом в Коле и Цедис-Тба[310], иногда же переходила в Абхазию, — в Гегути и Цхуми[311].
LII
В то время отторглись жители [Кавказских] гор — пховельцы и дидойцы. Дидойцы едят удавленину и неваренную пищу, несколько братьев женятся на одной и той же женщине; они поклоняются какому то невидимому чорту, а некоторые — черной, без метки, собаке. Пховельцы же поклоняются кресту и называют себя христианами. Они стали явно и ночью грабить, убивать и похищать в плен. Царица позвала атабага и жителей гор: двалов, цхразмелов, мохевов, хадов, цхаватов, чарталов, эрцо-тианов[312]; она вручила их атабагу Ивану и отправила против восставших. Иван поступил разумно: поднялся на гору Хади[313], перебрался через ее вершину и перешел даже на гору пховельцев и дидойцев, чего никто не совершал, ни раньше, ни впоследствии. С одной стороны у него оказалась страна Дзурзукети, с другой — Дидоети и Пхоети[314]. Когда дзурдзукетские цари узнали о прибытии атабага, явились к нему с подарками, выставили воинов и стали рядом с ним. Начали нападать сверху, убивать, опустошать и забирать в плен; выжгли безжалостно все, избили бесчисленное множество дидойцев и пховельцев. Наступавшие оставались там три месяца: июнь, июль и август. Стесненные атабагом, мятежники выдали заложников и твердо обещали служить и платить подати. Заключив мир, заложников забрали с собою. После этой победы Иван явился пред царицей и сказал: “могущественная государыня! Повеление твое выполнено, я разорил нежелающих покориться тебе дидойцев и пховельцев”. Царица отблагодарила его и удостоила его большой чести. И водворился везде мир, заметно было преуспеяние и приращение богохранимой державы царицы Тамары. Военные пребывали в покое, охотились и предавались игре в мяч, начальствующие и знатнейшие лица находились всегда с царицей, отдыхали и обогащались подарками от нее.
308
Фамилия Мхаргрдзели (по-русски значит Долгорукий) производила себя от древнеперсидского царя Артаксеркса Долгорукого, на самом деле она не то чисто грузинская, не то курдская.
309
Атабаг, поясняет автор, “султанская должность, значит — отец или воспитатель царей и султанов”.
310
Цедис тба, озеро Цеди, неизвестно; где оно находилось, скорее всего в Западной Грузии.