VI
После этого султан и атабаг со всеми силами и войсками своими прибыли в Гелакуни[75]. Увеличив силы свои, к воротам Аниси подступил вышеназванный Шах-Армен, властитель всей Аравии. В это время Аниси укреплял Торели, славный и именитый вояка. Он, разоритель и опустошитель окрестных земель, приготовил машины. Весть об этом дошла до нашей страны и до царя, который с небольшим отрядом стоял весело среди гор Лори и Дманиси[76] и охотился. Перед ним явился посланник султана, человек хитрый и коварный, знаток своего дела, с целью разведать расположение войск. Подобно басне о сове и вороне из индийской книги Калила и Димна[77], он, разузнав все, как ворон, расправил крылья свои, взлетел высоко и, явившись пред султаном и атабагом, сказал им: “вот час возмездия нашего, если теперь не воспользуемся им, другого случая мы не найдем”. Видя, что веселый, отважный, могущественный и судьбой превознесенный царь стоит с незначительным отрядом, передвигаясь всю ночь, к рассвету они напали на спящих [так неожиданно], что царь едва успел надеть доспехи и сесть на коня. Военный министр Иван и прочие вельможи, выхватили его, как бы пленника, и сказали ему: “Царь! Некогда даже Александр[78] был побежден женщиной, равно как Самсон Далилой и Соломон Сибиллой[79]; привели и другие примеры побежденных властителей. “Неужели мы разгневали чем ни будь того, который, поддерживая твое царствование, по отечески наказал тебя, вознесенного, подобно сыну своему, сына Давида? Ведь и он (Давид), царь и пророк, предназначенный быть отцом Сына Божья[80], был преследуем Саулом. Теперь восприимем [это наказание] и повернем назад в надежде, что имеющий силу побеждать опять вознаградит нас, по обыкновению, победой”! Хотя царь и был выхвачен насильственно, но его, с ним и рыцарей его, не раз видали в строю, обращающими в бегство и истребляющими неприятельские войска. Они показали такое мужество и уменье, что ни одного вельможи, ни одного азнаура, ни одного подчиненного ему человека, годного и известного чем нибудь, не потеряли в бою, разве только одного малополезного азнаура и Крестоносца[81], но крест вынесли благополучно. О, поразительное мужество, храбрость, о, рука господня! В каком сражении, старого или нового времени, слыхано, чтобы подвергшиеся неожиданному нападению вышли из боя такими невредимыми? После этого вырвавшиеся из их рук последователи ислама рассуждали и говорили так: “если, нападая на неожидавшего, мы не сумели захватить его, можем ли напасть на ожидающего? Это было бы ничто иное, как преследование тени и погоня за ветром. Поэтому вернемся назад в свое отечество и будем благодарить бога за то, что он нам даровал”.
Всякий, кто читает это и стремится уразуметь, пусть помнит: “ты положил предел, которого не перейдут” (псал. 103,9). Солнце среди толкователей Библии, Великий Василий, светило Кесарии, в книге естествознания, известной под именем “Шестоднев”, говорит: “птица алкун кладет яйца на берегу моря; как это бури и волны морские не преступают повеления бога и охраняют семя алкуна”? Если-бы всевышний промысл попустил царю и если бы ему позволили преследовать обращенного в бегство султана, низвержены были бы высоты сарацынские; и если бы страх пред царем и храбрость его и войска его не обратили их вспять, были бы пленены роскошные места и окрестности наши. После этого царь отдал г. Аниси родичу бывших его владетелей, которого он сделал своим вассалом. Атабаг Элдигуз стал посредником между султаном и грузинами и попросил мир. С другой стороны выступила сестра царя, бывшая супруга султана, царица Русудана; и водворилось спокойствие и мир на некоторое время.
VII
Царь предался отдыху, развлечениям и охоте. В зимнее время он иногда переходил в Залихскую Имерию[82] и доходил до моря Понтийского, при этом охотился по всей Аланской земле, то есть, в Абхазии, иногда же [доходил] до моря Гурганского[83]. Он царствовал таким образом в олимпийском величии.
Так как вельможи и рыцари его пребывали без дела, они осмелились сказать ему: “нет сил оставаться без походов и набегов”. Царь, заручившись от своих заверением в мире и клятвою в верности ему, стал готовиться к походу. Находясь в Залихской стране[84], он решил начать войну и, назначив определенный день, приказал опустошить: таойцам, кларджам и шавшам Олтиси и Бани; месхам и торельцам[85] — Кари[86] и Ашорнию[87]; военному министру и сомхитарам[88] — побережье Куры до Ганджи; избранным имерам и картлийцам — ниже Ганджи[89] по сию и по ту сторону Куры до Хлата[90]; ерам и кахам[91] — от устья Алазани до Ширвана[92]. И был поход, какого никто никогда не видел.
85
Таойцы, кларджи, шавши, месхи, торельцы — жители юго-западной Грузии, известной под именем Тао-Кларджети. Олтиси и Бана — город и местечко там же.
92
Ширван — владения Ширван-шахов, находившиеся на северо-востоке Грузии, в вассальной зависимости от нее.