В XVI-XVII веках гребенцы являлись вольными (воровскими) казаками. Московское правительство в период правления Ивана IV, Фёдора I, Алексея I и др. снабжало их оружием и боеприпасами, преследуя цель усилить своё влияние на Северо-Восточном Кавказе. Проводя политику защиты южных границ и расширяя экспансию в этом направлении, Москва поддерживала гребенских казаков в их местных конфликтах и использовала гребенцов в конфронтациях со своими основными геополитическими противниками на Кавказе - Османской Турцией (с Крымским ханством) и Сефевидским Ираном. На Северо-Восточном Кавказе союзниками Турции или Ирана периодически выступали государственные образования дагестанцев и ногайцев, а также некоторые нахские горные общества.
При Петре I гребенские казаки переселились на левый берег Терека и приняли российское подданство.
Но а вот что касается собственно «донских казаков» то тут историки установили, что первый исторически зафиксированный военный поход донских казаков совместно с русской армией относится ко времени завоевания Иваном Грозным Казани. Доэтого никаких «донских казаков» не было. Но затем сотрудничество Войска донского и Московского царства стало развиваться далее. И мы уже видим, что в 1581 году было завоёвано Сибирское ханство донскими казаками по предводительству их атамана Ермака Тимофеевича.
Известный современный, русский историк Владимир Богуславский, так описал начальный период в истории русского (уже донского) казачества:
Казаки и Московская Русь
«Донские казаки - вольные поселенцы, потомки гл. образом рус. крестьян и посадских людей, бежавших от усилившегося в кон. XV в. соц. гнёта в низовья Дона, а затем распространившихся на Северск. Донец, Хопёр, Медведицу и т. д. Сначала они вели холостяцкую жизнь, одинаково дрались и с татарами, и с русскими, и с поляками или литовцами.
Рус. переселенцев в то время в Поле было небольшое число, и они часто селились в тат. становищах, где жили беглые рабы и «чёрные люди», отбившиеся от своих кочевий.
На первых порах в вольных станицах преобладали татары из разных орд. В 1538 году моск. власти во время переговоров с Ногайской ордой отметили, что «на поле ходят казаки многие: казанцы, азовцы, крымцы и иные баловни казаков, а и наших украинские казаки, с ними смешавшись, ходят».
Одним из первых известных по имени дон. атаманов был цар. холоп Сары-Азман, видимо, из служилых казаков. Вольные станицы пополнялись изгоями из самых разных мест. Но приток беглецов с севера очень скоро стал преобладающим: земледельческое население Руси было более многочисленным, нежели кочевое в Поле. Быстрое развитие феодал. отношений и самодержавных форм власти, сопровождавшееся усилением гнёта и насилия в отношении низов, способствовало бегству крестьян на Дон. Число выходцев с рус. «украин» умножалось из года в год.
В 1546 путивльск. воевода писал в Москву Ивану IV: «Ныне, государь, казаков на поле много; и черкасцев, и кыян, и твоих государевых, вышли, государь, на Поле изо всех украин». Многие казаки уходили в степи, оставив дома семьи. Переждав опасность, они возвращались в родные селения. Но с годами всё больше беглых навсегда оставалось в Поле.
Там переселенцы основывали свои станицы либо на больших речных островках, либо на гористых берегах. Колонисты промышляли дичь, ловили рыбу. Лёгкие речные суда (струги) заменяли им лошадей. Верхом на коне казаку трудно было ускользнуть от подвижных тат. отрядов, на струге же он был неуловим.
По мере увеличения кол-ва русских в Поле, ведущее значение приобрели экономич. связи вольных окраин с рус. городами.
Станичники постоянно получали из России хлеб.
Взамен они везли в ближайшие пограничные города рыбу и др. продукты. Первые документальные данные о Д. к. относятся к кон. 40-х гг. XVI в., когда началась война Рус. гос-ва с Казанским ханством.
С первых лет этой войны казачество выступило в роли естественного союзника России. Ранние сведения о нападении Д. к. на крым. улусы относятся к 1549, когда моск. послы сообщили ногайцам, что царь поднял донских и путивльских казаков «недружбу царю [крым. хану] делати».