Некоторые историки очень точно датируют Всемирный потоп, относя его к 3102 году до н. э. Этот год, определенный путем скрупулезных расчетов, они считают началом нашей современной эры — Кали-юги. согласно индийской космогонии. Именно тогда Ману стал праотцом нового народа, а также великим правителем и законодателем. Этот год также — первая правдоподобная дата в истории Индии, заслуживающая уважения хотя бы потому, что определена со столь невероятной точностью.
Другие историки, признавая значимость 3102 года, считают, что в это время произошел не Всемирный потоп, а началась великая война в Бхарате. Конфликт в духе троянского привел к битве, произошедшей неподалеку от современного Дели. В войну оказались вовлечены как люди, так и боги; ее пережившее тысячелетия описание дается в санскритской поэме «Махабхарата». Состоящая примерно из 100 тысяч строф (шлок), «Махабхарата» сама по себе является великим эпическим памятником. Именно война, а вовсе не потоп, по мнению этих историков, должна быть признана событием, ознаменовавшим наступление современной эры в 3102 году до н. э. Считается, что эту дату подтверждают сложные астрономические расчеты, а также вырезанная на камне надпись в храме в Айхоле в южноиндийском штате Карнатака.
Однако автор этой надписи, сделанной почти четыре тысячи лет спустя в храме, отстоящем от Дели на 1600 километров, мог и ошибиться. Согласно генеалогическим спискам в пуранах, более поздних собраниях «древних легенд», между потопом и войной сменилось пятьдесят девять поколений. Более современные исследования также указывают на то, что война произошла гораздо позднее 4-го тысячелетия до н. э. Как сказано в классическом многотомном труде «История и культура индийского народа», опубликованном в 1950-х годах после обретения Индией независимости от иностранной власти и иностранных историков, это величайшее событие в истории страны, вдохновившее создание самой длинной в мире поэмы, «не могло произойти ранее 1400 года до н. э.».
Тем не менее 3102 год до н. э. уже вошел в анналы индийской истории. Печальная неопределенность ранней хронологии Индии такова, что опора на реальную дату — немыслимая роскошь для историка. Косвенное подтверждение того, что этот год все же мог относиться ко времени потопа, пришло из далекого Ирака, с раскопок одной из древнейших цивилизаций Месопотамии. Археологи обнаружили следы страшного наводнения, затопившего шумерский город Шуруппак. С известной долей вероятности наводнение датируется концом 4-го тысячелетия до н. э., так что 3102 год для этого события вполне подходит.
Это шумерское наводнение и рассказ о нем в эпическом «Сказании о Гйльгамеше» считаются наиболее вероятным источником легенды о Всемирном потопе в христианской и иудейской традициях. Однако в индийских легендах «шумерская версия» оказалась отраженной более точно, чем в библейских. Например, как в поздней индуистской традиции рыба, спасшая Ману, ассоциируется с инкарнацией бога Вишну, так и шумерское божество, ответственное за спасение человечества, часто представляется в виде рыбы. «Такое совпадение в деталях поразительно!» — заметила Ромила Тхапар{6}. Для ученых вроде Тхапар. любящих подчеркнуть культурные заимствования, подобное совпадение деталей — серьезный аргумент в пользу того, что у самого популярного мифа из Книги Бытие и индийской легенды был общий шумерский прототип.
Тенденция синхронизировать и связывать события в Индии с событиями и достижениями стран, лежащих к западу, периодически возникает в индийской историографии, вызывая возмущение многих индийских историков. Это возмущение иногда бывает настолько сильно, что некоторые впадают в другую крайность, полностью отрицая привнесение каких-либо творческих элементов, технических изобретений, даже стилистических литературных оборотов в индийскую культуру с запада (о, простите, с Запада). И в случае с потопом у них, возможно, есть существенные аргументы. Народы северной Индии живут по большей части на аллювиальных равнинах, созданных системой часто меняющих свое русло рек и подверженных ежегодным муссонам. Поэтому у них не только несравненно больший опыт переживания наводнений, чем в засушливых землях более западных стран Азии, но и гораздо более серьезные основания их бояться.
Сегодня наводнения, которые ассоциируются в основном с восточным побережьем Индийского субконтинента и с Бангладеш, ежегодно затапливают огромные территории бассейнов Инда и Ганга. И так было всегда. Одно из таких наводнений в бассейне Ганга, примерно датируемое археологами 800 годом до н. э., погубило Хастинапуру город, который после великой войны Бхараты стал столицей царства потомков Арджуны, одного из главных героев этой битвы. Поскольку затопление Хастинапуры нашло отражение в санскритских текстах и поскольку в тех же текстах говорится о том, что в тот момент городом управлял седьмой правитель «со дня великой войны», примерная дата самой войны может быть приблизительно определена как 975 год до н. э.
Итак, для битвы титанов, запечатленной в «Махабхарате», у нас уже есть три даты: 3102, 1400 и примерно 950 годы до н. э. Даже для «предыстории» пара тысячелетий — солидная разница. Так что история Индии, без сомнения, очень древняя, оставляет ученым большой простор для маневра. Пространные, сложные, с утраченными фрагментами тексты вед были записаны много лет спустя после их создания. Достаточно одного неправильно переведенного слова, чтобы внести полную путаницу. С другой стороны, открытие любого нового источника может привести к значительному пересмотру принятого хода событий.
Еще одно наводнение, серьезно претендующее на роль Всемирного потопа, в котором выжил Ману, произошло значительно позже шумерского, но раньше хастинапурского. Оно затопило долины в нижнем течении Инда, находящиеся сейчас на территории Пакистана. Геологи считают, что оно произошло вскоре после 2000 года до н. э. и что это могло быть не одно, а целая серия последовательных наводнений. Явились ли причиной изменения климата тектонические процессы, приведшие к образованию запруд в нижнем течении реки, или это просто был результат заиления русла, остается неясным. Но каковы бы ни были причины, для первых земледельцев, активно осваивавших эти плодородные земли, выращивая на них зерновые культуры, они стали катастрофой. Основой успешного ведения хозяйства было умение использовать ежегодные подъемы уровня воды в реке для орошения и удобрения полей. Богатые урожаи вели к росту благосостояния, способствовали развитию ремесел, ускоряли торговлю. Поселения превращались в города. Так вдоль нижнего течения Инда и его притоков выросла одна из первых городских цивилизаций, современница цивилизаций на Ниле и Евфрате, способная, как и они, претендовать на звание «колыбели цивилизации».
И тогда, вскоре после 2000 года до н. э. по данным археологов, начались наводнения. Возможно, они не сразу уничтожили эту раннюю культуру, но постепенно привели к ее исчезновению. Слой за слоем ил и песок из Инда, принесенные водой и ветром, покрывали улицы, приводили к загниванию деревянных конструкций, огромными кучами скапливались на крышах домов. Уровень земли вырос на десять метров, вслед за ним поднялся и уровень грунтовых вод. Тем временем река продолжала свое течение, прокладывая все новые русла. Над крышами городов, погребенных под тоннами речных наносов и преданных забвению, уже другие люди пасли коз, сеяли семена и слагали мифы. О великой цивилизации больше не вспоминали.
О ее существовании даже и не подозревали почти четыре тысячи следующих лет, если точнее — до начала 1920-х годов. По чистой случайности индийские и британские археологи, исследуя гораздо более поздние развалины Мохенджо-Даро в Синде и Хараппы в Пенджабе, сделали открытие века, обнаружив доисторическую цивилизацию. Они назвали свою находку «цивилизацией долины Инда», указав на ее очевидное сходство с египетской и шумерской. Они даже считали ее их боковой ветвью. В дальнейшем, по мере изучения этой сложной и на удивление однородной культуры, цивилизации долины Инда присваивали разный статус. А когда выяснилось, что в нее входит множество других городов, многие из которых расположены далеко от долины Инда, она была переименована по названию одного из них в цивилизацию Хараппы.