Назначенный в 1818 г. на должность губернатора Бангкахулу (Бенгкулена), небольшого английского опорного пункта на юго-западе Суматры (карта № 16), Раффлз развил лихорадочную деятельность. Сожалея о возвращении голландцам Явы, он пытался сохранить для Британии Суматру и Калимантан — важные в торговом и стратегическом отношении острова. С этой целью он затягивал передачу Нидерландам г. Паданга и пытался реанимировать давно распавшуюся «Империю минангкабау» под протекторатом англичан. Он организовал рейды английских войск к Палембангу и заливу Семангка (крайний юг Суматры) в тщетной попытке оспаривать в этих районах голландский суверенитет. На Калимантане посланные им отряды пытались утвердиться в Понтианаке и Банджармасине. Но его экспансионистская политика не нашла поддержки британского правительства и нового генерал-губернатора лорда Мойра, и все эти территории были возвращены Голландии. Тогда Раффлз изменил тактику. Он принялся стращать Мойра и директоров ОИК возможностью восстановления голландцами их монополии на мореплавание и торговлю в Малаккском проливе. Он учел принятую Лондоном линию защиты неограниченных возможностей английской торговли без политических и территориальных осложнений. Это позволило ему получить разрешение Мойра на закладку на какомнибудь из «ничейных» островов в Малаккском проливе британской торговой станции, которая мыслилась Раффлзом как «анти-Батавия». После продолжительных поисков выбор Раффлза пал на слабозаселенный малайцами островок Тумасик (Сингапур) (карта № 16), принадлежавший одному из вельмож султаната Джохор и обладающий великолепной гаванью. Раффлз приобрел остров за 3 тыс. реалов ежегодной ренты. Чтобы ценой малых затрат закрепить сделку решением сюзерена — султана Джохора, Раффлз поддержал в династической борьбе слабейшего из претендентов и 6 февраля 1819 г. посадил его на трон. Новый султан признал исключительное право англичан на торговлю в Джохоре и закрепил сделку, получив за это ежегодное содержание в размере 5 тыс. реалов.
Голландцам не составило бы труда отбить Сингапур силой: отплывая, Раффлз оставил там ничтожно малый гарнизон, а конфликтовавший с ним английский губернатор Пинанга отказал в подкреплениях. Но правительство в Батавии привыкло, что все аннексированные неугомонным Раффлзом территории Мойра возвращал им по первому требованию. Теперь все обернулось иначе. Заправилы Британской ОИК по достоинству оценили выгоднейшее стратегическое и торговое расположение нового порта империи; законность сделки также не вызывала у них сомнений. Яростные протесты голландцев были оставлены без внимания. Сингапур бурно строился. Он был объявлен портом свободной (беспошлинной) торговли и скоро стал центром международного мореходства и торговли между Западом и Востоком. Сюда стекались китайские предприниматели и рабочие, быстро развивались ремесло и торговля. «С одной этой станцией, — говаривал Раффлз, — я взялся бы противодействовать всем планам минхеров (голландских господ, — В. Ц.). Они больше не являются единственным сувереном Восточного моря».
Другой стратегически важной территорией в проливе, на которую претендовали как голландцы, так и англичане, был независимый, но раздробленный султанат Аче (карта № 16). В 1815 г. бывший фактически «первым среди равных» султан Джаухар был низложен удельными князьями и бежал в Пасэй. Столицу занял сильнейший из мятежных вассалов — Панглима Полем, искусный полководец и жесткий политик. Узурпировавший центральную власть авантюрист Саиф опирался на пенангское купечество и пользовался поддержкой английских властей в Пинанге. Он широко применял пиратские налеты как метод борьбы с соперником и как средство обогащения. Вмешавшийся Раффлз сумел убедить Мойра, круто изменив политику, восстановить на троне законного султана, чтобы выторговать побольше уступок и покончить с подрывающим торговлю в проливе пиратством. Джаухару пришлось подписать в апреле 1819 г. договор с ОИК о «вечной дружбе», исключительном праве английской торговли в султанате и незаключении договоров с другими европейскими державами. От Саифа откупились шеститысячной пенсией. Но вот воинственного Полема не удалось ни сломить, ни купить. Оставаясь во главе оппозиции, он сорвал признание султаном как самого Джаухара, так и назначенного им наследника. Все же договор с Джаухаром англичане использовали в дальнейшем как некое «обоснование прав» Британской ОИК на Аче.