Так как основная сфера индийского влияния в Индонезии и в регионе в целом — сфера духовной культуры, а ее главные ценности находились в основном в руках духовенства, то понятно, что именно этот слой индийского общества был в первую очередь проводником культурного влияния. Большую роль играли придворные брахманы-первосвященники и монахи-буддисты в оформлении государственной идеологии и системы культов в ранних государствах Нусантары. Одним из путей распространения индийского культурного влияния были смешанные браки. Яванские и малайские правители придавали большое значение возведению своей генеалогии к индийским эпическим и историческим персонажам.
Индийская культурная «экспансия» в Юго-Восточную Азию происходила из различных областей Южноазиатского субконтинента и через остров Ланка. Однако следует выделить роль Коромандельского побережья и Восточной Индии. Историко-этническая и географическая ориентация юга и востока Индостана с глубокой древности обусловила морские и сухопутные связи с ЮВА и передачу именно через эти области многих элементов индоарийской культуры.
Связи Юго-Восточной Азии с Индией не носили сугубо одностороннего характера. Торговцы из Индонезии и Индокитая прибывали на Индостанский п-ов, где они могли образовывать поселения в торговых городах. Активная роль «культуры-реципиента» во многом определяла сам характер восприятия элементов индийского влияния. Мореходы, купцы и паломники с Явы, Суматры, из Малайи, достигавшие индийского побережья, не только приносили на родину знания о культуре древней Индии, об ее социальных и религиозных традициях, но также в свою очередь способствовали знакомству индийского общества с австронезийскими реалиями.
Усвоение достижений индийской культуры не было хаотичным и во многом предопределялось развитием самобытных начал в культуре древних и раннесредневековых государств Нусантары.
Классические памятники культовой архитектуры и изобразительного искусства индонезийского средневековья явились результатом гармоничного приспособления буддийских и индуистских норм и канонов к местным условиям и традициям. Индийские по происхождению реалии становились достоянием местной культуры преимущественно в тех случаях, когда в ходе ее развития появлялась объективная потребность jb их усвоении. Так, местная титулатура впитала более развитую индийскую систему обозначений, хотя сохраняла и местные термины, была воспринята индийская письменность, послужившая вскоре развитию собственного литературного языка. В древних государствах и крупных государственных объединениях Нусантары в I—VII вв. почитание индуистских божеств стало формой религиозного возвеличивания монарха и его предков и постепенно наполнялось традиционными элементами культа предков и веры в духов. Вместе с тем в Индонезии, как и в некоторых странах Индокитая, был высок авторитет древней буддийской культуры. Перекрестки международных торговых путей, проходивших в водах Западной Нусантары, были средоточием крупных буддийских общин, центров буддийской учености.
Происходил своего рода отбор элементов индийского влияния. В ходе его реализации с самого начала многое оказалось неприемлемым, чуждым, многое претерпело существенную трансформацию для того, чтобы прочно войти в местную культуру. Например, индийское традиционное деление общества на касты не привилось здесь как общесоциальный институт, хотя были известны наименования больших сословно-кастовых групп — варн, применявшиеся в литературе и официальных документах и соседствовавшие с местными понятиями об общественной структуре. Ее основой являлась собственная социальная ячейка — сельская община (вануа, деса), отличавшаяся от индийской.
Из-за неравномерности темпов социально-экономического и культурного развития островных территорий, пестроты этнического их состава элементы индийского влияния воспринимались в различных местностях в разных масштабах и с разной степенью интенсивности.
Наиболее ранние из известных к настоящему времени древних государств Малайского архипелага и Малаккского полуострова были небольшими по размерам. Их насчитывалось десятки, и они располагались на землях современной Западной Индонезии, Западной Малайзии и Южного Таиланда, имея, как правило, выход к акватории Индийского и Тихого океанов через Малаккский п-в, Сиамский залив, ЮжноКитайское и Яванское моря.
В границах Индонезии к районам раннего политогенеза следует отнести прежде всего восточную и южную части о-ва Суматра и прилегающие мелкие острова. Это одна из территорий, где происходило складывание малайской народности. В бассейнах суматранских рек Батанг (Джамби) и Муси, несущих воды с нагорий Западной Суматры через низменное восточное побережье в Южно-Китайское море, имелись определенные условия для рисоводства и богатые лесные ресурсы. Реки связывали внутриостровные области с внешнеторговыми путями. С этими землями (район Джамби — Палембанга) отождествляют упоминаемое китайскими источниками к середине III в. царство Гэнн (Дяин), существовавшее до V—VI вв. Это государство охарактеризовано как одно из сильнейших у «южных варваров», густонаселенное, богатое золотом и иными драгоценностями, а также орехами арековой пальмы. Здесь было много привозных товаров, в том числе жемчуга и нефрита. Это был один из центров посреднической торговли, поддерживавший связь как с Китаем, так и с индийскими портами.
Непосредственно к югу и северу от Гэин китайские летописи в III в. упоминают земли, которые, судя по кратким замечаниям, были населены сравнительно отсталыми племенными группами. Такова страна Пулэй (предположительно от малайского пулоу — «остров»), жители которой вели прибрежный обмен с проходящими кораблями. Впрочем, бытует мнение, что Пулэй может быть и древним царством на островах Банка и Белитунг.
«Цянь Хань Шу» упоминает также Пицзун (малайск. Писанг?), лежащий на морском пути из Индии в Китай и относимый к островам маленького архипелага Риоу-Лингга у юго-восточного побережья Суматры. С Северной Суматрой связывают государство Барус, но сведения о нем более поздние.
Древнейшие суматранские государства ориентировались (по самому характеру своего расположения) на морские пути, которые, огибая Суматру с севера, шли по Малаккскому проливу, вдоль восточного берега Суматры, затем вокруг Южной Малайи поворачивали на север к Индокитайскому полуострову и китайским берегам, либо шли на о-в Яву и через Яванское море — в Восточную Индонезию, к Островам пряностей. Для северосуматранских районов имели значение также речные и перевалочные сухопутные трассы через Северную Малайю в Сиамский залив.
Другим важнейшим центром образования первых государств в самой Индонезии стал о-в Ява, хотя неясно, были ли первые государства Явы древнее или моложе суматранских. Они могли быть не моложе, если только сообщение 132 г. н. э. в «Цянь Хань Шу» о посольстве из страны Ецзяо относится к Яве. Согласно этому сообщению, послы привезли дары от некоего царя Тяо-Бяня, имя которого ряд исследователей считает китаизированной формой санскритского тронного имени Деваварман. Ецзяо же идентифицируется как Явадвипа. Не исключено, что Клавдий Птолемей в своей «Географии» (ок. 160 г. н. э.), упоминая крупный торговый город Аргире (Серебряный) в западной части о-ва Ябадиу (Явадвипы), где есть вулканы, имел в виду центр того же царства.
Известная по китайским сведениям III в. и располагавшаяся «к юго-востоку от Гэин» плодородная страна Сытяо с просторными городами может быть локализована в этой же части острова. Позднее, в IV—V вв. именно на западе Явы существовало царство Тарума, правитель которого носил санскритское тронное имя с компонентом «варман» (Пурнаварман). На Западной Яве, соседствующей с Суматрой и имеющей выход к Зондскому проливу, ранний политогенез был тесно связан с малайским этносом, а впоследствии — с сунданским.