Антиимпериалистическая борьба в Индонезии тесно переплеталась с антифеодальной: ведь аристократия и феодализируящаяся общинная верхушка на Внешних островах служили опорой колонизаторов. После октябрьских и ноябрьских боев в Медане, Паданге, Букиттингги и Аче, в ходе которых на Суматре родились первые подразделения ТНИ (мужественно противостоявшие как англо–голландским, так и японским войскам широко используемым здесь англичанами), на Северной и Восточной Суматре развернулась ожесточенная борьба крестьян. В Аче ее возглавили уламы — сельское исламское духовенство, носители буржуазной тенденции. На рубеже 1945. и 1946 г. была свергнута власть улубалангов — местной феодальной аристократии. Большая их часть подверглась физическому уничтожению. На Восточной Суматре, в султанатах Дели, Асахан и Лангкат, антифеодальным восстанием руководили трудящиеся. Местные феодалы в ходе так называемой «социальной революции» были экспроприированы как класс. На Яве крестьяне прогоняли новых помещиков, старост и чиновников колониальной администрации, известных своей преданностью колонизаторам. Из четырех княжеств Центральной Явы Республика сохранила как автономную провинцию лишь одно, крупнейшее, Джокьякарту, глава которого Хаменгку Бувоно IX, единственный из феодальных князей, уже 5 сентября провозгласил свой султанат Особым районом Республики Индонезии, полностью под четным президенту РИ, и активно действовал на стороне Республики. Он был назначен губернатором этого района.
Феодальная эксплуатация крестьян на территории республики в результате всех этих перемен несколько ослабла.
ВВЕДЕНИЕ ПАРЛАМЕНТАРНОЙ МНОГОПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ
Монократическая президентская форма правления, возглавляемая Сукарно, при полном отсутствии выборных представительных органов стала использоваться правящими кругами Англии и Голландии (публично отождествлявшими ее с фашистской) как предлог для неприятия РИ, разжигания враждебности к ней. Голландцы делали все, чтобы закрепить такое предубеждение у западных союзников. Те и другие неохотно шли на переговоры с «недавним пособником японцев» Сукарно. Стремясь проложить путь к официальному признанию РИ державами Запада ценой переориентации на парламентскую систему правления, ряд лидеров Республики, включая С. Шарира, добились 16 октября 1945 г. издания декрета за подписью вице–президента Хатты о передаче законодательной власти КНИП и выделенному из его состава исполкому — Рабочему комитету (БП КНИП). 11 ноября последний выступил с инициативой формирования правительства, возглавляемого премьер–министром и ответственного перед КНИП. Тремя днями позже Сукарно, не оказавший противодействия этой реформе, санкционировал ее в качестве «чрезвычайной меры», утвердил новый состав кабинета и назначил премьером С. Шарира — наиболее подходящую фигуру для контактов с англичанами и голландцами[29] (проживший много лет в Голландии явный социалист Шарир был откровенным сторонником развития Индонезии «по западному пути», кроме того, в прошлом сотрудничал с японцами, как и члены сформированного им кабинета). В правительстве доминировали вестернизированные мелкобуржуазные интеллигенты, технократы правосоциалистического толка; практически в нем не было пи прияи, ни сантри. Таким образом, президент лишался как законодательной, и исполнительной власти и оставался лишь «церемониальным» главой государства[30]. Едва образовавшись, новое «антиколлаборационистское» правительство вступило в переговоры с НИКА и англичанами. Фактически совокупность этих мер означала «тихий» государственный переворот с согласия президента. Новая форма правления пришла в прямое противоречие с конституцией страны.
Монопартийная политическая система также воспринималась правительствами англо–саксонских держав как тоталитарная, копирующая национал–социалистическую. 3 ноября вице–президент Хатта специальным декретом призвал к созданию партий, которые представляли бы «все идейно–политические течения, бытующие в обществе». В конце 1945 — начале 1946 г. образовалось 10 партий. Крупнейшая из них Машуми объединяла 11 исламских организаций. В этой «партии сантри» преобладали правое крыло национальной буржуазии, помещичье мусульманское духовенство, крестьяне — все главным образом с Внешних островов. Ее руководство требовало создания государства на принципах ислама и тесного сотрудничества с иностранным капиталом. Машуми сумела повести за собой значительную часть крестьянства и ремесленников, сельскохозяйственного пролетариата. Одной из крупных была и Национальная партия Индонезии[31] (НПИ), созданная из трех националистических союзов и провозгласившая себя наследницей НИМ Сукарно 1927—1931 гг. Ее руководящее ядро составляли левая и центристская части национальной и мелкой буржуазии, преобладающая часть бюрократии, мелкобуржуазная интеллигенция. НПИ опиралась на крестьянство (главным образом Центральной и Восточной Явы), ремесленников и отсталые слои рабочих. Ее называли «партией прияи и абанган». НПИ отвергала западную модель развития и выступала с позиций традиционализма, за унитарное светское государство на основе панчасилы. В течение двух первых лет революции обе партии буржуазии не имели большого авторитета и не выходили на политическую авансцену, тем более что их руководители были скомпрометированы в глазах союзников сотрудничеством с японцами. Обе партии были аморфными и раздирались фракционной борьбой.
29
Два программных документа Республики — «Политический манифест», опубликованный 1 октября за подписью М. Хатты, и брошюра С. Шарира «Наша борьба» (конец октября) — содержали ряд сходных положений; недооценивали потенции национально–освободительной борьбы самого индонезийского народа, мощь его поддержки странами социализма и освободившимися государствами, преувеличивали зависимость судеб РИ от английского и американского империализма. Явно рассчитывая использовать межимпериалистические противоречия, оба документа обещали открыть экономику Республики Индонезии для предпринимательства Запада, признать колониальный долг. В документах содержались гарантии физической неприкосновенности и имущественных прав всех иностранных, в том числе голландских, подданных, индо, хуацяо и т. п.
31
Не следует путать ее с «государственной» Национальной партией, ни пытка создания которой потерпела неудачу в августе 1945 г.