Дело ученого богослова Жана Пти не представляет особого исторического интереса; но о нем следует упомянуть как о примере обвинения в ереси, служившем оружием в политической борьбе и бывшем настолько растяжимым, что оно позволяло называть ересями преступления, которые трудно было подвести под обыкновенный суд.
В царствование Карла VI королевская власть во Франции была лишь слабой тенью власти. Частые приступы безумия делали короля неспособным управлять, а ссоры принцев крови, мятежных и честолюбивых, вызывали в королевстве настоящую анархию. Особенно сильное соперничество существовало между братом короля, герцогом Людовиком Орлеанским, и его двоюродным братом Иоанном Бесстрашным Бургундским.
Общество той эпохи привыкло уже ко всякому проявлению насилия, тем не менее оно было очень взволновано, когда по приказанию Иоанна Бесстрашного герцог Орлеанский был убит на одной из парижских улиц, – убийство это было отомщено только в 1419 г., когда топор Таннеги дю Шатель расплатился за старую ненависть на мосту Монтере. Сам Иоанн Бесстрашный считал нужным найти какое-нибудь оправдание своему кровавому поступку; он обратился за помощью к Жану Пти, который прочел перед королевским двором рассуждение под заглавием Justificatio Duds Burgundiae, в котором он доказывал, что Иоанн действовал правильно и заслуживает признательности короля и народа. Составленный в условном схоластическом стиле трактат этот не был простым памфлетом, а заключал в себе доказательства, построенные на общих принципах. По любопытному совпадению лет около трехсот перед этим другой Иоанн Малый (Johannes Parvus), известный более под именем Иоанна Салюсберийского, самый выдающийся представитель цивилизации своей эпохи, в одной чисто отвлеченной работе доказывал, что тирана следует убить без всякой жалости.
По словам нашего Жана Пти, "всякий подданный или вассал может и должен совершенно справедливо убить тирана каким бы то ни было способом, в частности хитростью, несмотря ни на какую присягу или договор, не ожидая решения или приказа суда". Кончалось это смелое положение определением понятия тирана: тираном называется тот, кто старается обманом, магией или коварством лишить короля его верховной власти. Что же касается подданного или вассала, то это человек, вдохновленный привязанностью к своему королю, которого монарх должен любить и вознаграждать. Нетрудно было найти в Свящ. Писании примеры в подтверждение этого положения: таково убийство Зимри Финеасом или убийство Олоферна Юдифью; но Жан Пти пустился в спорную область, заявив, что св. Михаил не дожидался приказаний Бога и был вдохновлен только своей природной любовью к Нему, когда поразил сатану вечною смертью, за что получил самую высшую признательность на Небе.
Это не была простая защитительная речь адвоката, так как трактат был издан на народном языке и пущен в продажу. Иоанн Бесстрашный должен был сильно содействовать распространению этого трактата, который, несомненно, укрепил и без того уже убежденных людей. Эта книга погибла бы во мраке забвения, если бы лет через шесть после этого партия арманьяков, вернувшись к власти, не отыскала трактата Жана Пти, чтобы сделать из него оружие против бургундцев. Сам автор за несколько лет перед этим умер и, таким образом, избежал суда по обвинению в ереси; тем не менее в ноябре 1413 г. в Париже собралось национальное собрание для рассмотрения девяти положений, извлеченных из трактата. Епископ Парижский Жерар и инквизитор бр. Жан Поле просили магистров богословия университета высказать свое мнение; посоветовавшись, ученые торжественно осудили положение. Собор с неутомимой мелочностью разбирал этот вопрос в течение двадцати восьми заседаний; наконец, 23 февраля 1414 г., вынес решение, осуждавшее на сожжение эти девять положений как грешащие против веры и нравственности и явно соблазнительные. Решение это через два дня было достодолжным образом приведено в исполнение на эшафоте перед собором Богоматери в присутствии большой толпы, в назидание которой Бенуа Женсьен подробно изложил, как велика была осужденная ересь. Иоанн Бесстрашный принес жалобу на это решение Св. Престолу, и Иоанн XXII поручил трем кардиналам – Орсини, Аквилеи и Флоренции – рассмотреть дело и составить донесение. Таким образом, дело Жана Пти сделалось вопросом европейским; но, несмотря на вмешательство Папы, королевский указ от 17 марта приказывал всем епископам королевства сжечь осужденные положения; такое же точно приказание издал 18 марта университет; 4 июня другим королевским указом повелевалось обнародование решения; 4 декабря университет явился к королевскому двору и произнес речь по этому поводу; наконец, 27 декабря Карл VI послал письмо на Констанцский собор, прося отцов собора присоединиться к осуждению. Очевидно, из дела старались извлечь все, что возможно.