Сперва Ирине захотелось ответить ему, чтобы гнал, но она понимала, что, скорее всего, карета перевернётся, а их всё равно догонят.
— Нет, — крикнула Ирина, — едем как едем, может это не за нами вовсе.
Но оказалось, что эти двое были посланы за тем, что было у Ирины.
Да, недооценила я Абруаза, — грустно подумала Ирина, когда карету остановили, дверца распахнулась, и они с Пелагеей увидели бородатого мужика.
Ирина решила играть баронессу, — По какому праву? — резко, не дожидаясь, что мужик начнёт что-то говорить, спросила Ирина. Хотя было очень страшно, что стоит этим мужикам убить их здесь всех на пустой вечерней зимней дороге. Но Ирина не привыкла сдаваться сразу, поэтому решила тянуть время.
— Барышня, лучше отдайте добром, и разойдёмся — хриплым голосом произнёс бандит.
Ирина молча на него смотрела. Жить хотелось, но серьги было очень жалко отдавать гадине Абруазу. И ведь не докажешь потом, что это он был.
Сделала удивлённые глаза и спросила, — Что отдать?
— То, что вы украли, то и отдать, — мужик говорил уверенно и нагло, чувствуя свою полную безнаказанность. Конечно, кучера они вырубили, а в карете две женщины.
Значит, вон как Абруаз всё повернул, — возмущению Ирины не было предела. Она подумала, что, если выживет, а она выживет, чёрт с ними, с серьгами, она всё сделает, чтобы Абруаза уничтожить.
— Где гарантии того, что вы нас не убьёте, получив желаемое, — Ирина не стала вступать в полемику с бандитом, доказывая ему, что она ничего не крала. Обойдётся!
Бандит начал терять терпение, со стороны упряжи к нему подошёл второй, — Да что с ними церемониться, в расход, и обыщем, — на этих словах Ирине совсем поплохело.
— Отвернитесь, — приказала она
Как ни странно, но бандиты послушно отвернулись, Ирина достала серьгу. Абруаз же видел, что у неё только одна серьга, вот пусть и подавится.
— Держите, вот, — Ирина протянула руку с серьгой и в этот же момент произошло одновременно несколько вещей. Краем глаза Ирина увидела, что второй бандит вытащил большой нож, потом с криком — А-а-а-а, — Пелагея размахнулась и бросила горшок с чем-то тяжёлым прямо в голову одного из бандитов. Ирина только успела отдёрнуть руку и подумала, — вот теперь точно убьют…Но тишина внезапно сменилась свистом и улюлюканьем, стал слышен топот множества копыт, и Ирина увидела, что их карету, вместе со стоя́щими перед дверцей бандитами окружили люди в форме, похожей на казачью, верхо́м на лошадях.
Бандиты беспомощно озирались, не понимая, что произошло, вот ведь только что они были хозяевами положения. Ирина не растерялась и звонко крикнула, — Господа, вы вовремя! Спасите нас!
«Казачки» оказались шустрыми и понятливыми, двоих повязали так быстро, что вякнуть не успели.
Вскоре один из «казачков» подошёл к дверце, поклонился и представился, — Алексей Каледин, сотник.
— Так вы, казаки? — удивлённо спросила Ирина, надеясь, что в этой реальности они тоже так называются.
— Казаки, — подбоченился и улыбнулся сотник, — барышня, вас просит к себе в карету Краснова Лидия Артамоновна, которую мы сопровождаем в Никольский.
Помещица Краснова Лидия Артамоновна оказалась настоящей донской казачкой, супругой погибшего на войне атамана Краснова Ивана Козьмича*
(*Краснов Иван Козьмич, атаман Бугского казачьего войска, участник Отечественной войны 1812 года, герой Турецких войн)
Это была дородная громкоголосая женщина, яркая, несмотря на солидный возраст. Ей уже было под пятьдесят точно, точнее, Ирина не взялась бы сказать.
— Заходи, садись, — сказала Лидия Артамоновна, высунувшись из своей поистине роскошной кареты.
— Вовремя мы с казачками подъехали? — голос хозяйки «казачьей сотни» был весёлым.
— Коньяку будешь? — неожиданно предложила Лидия Артамоновна, — перепугалась небось. Давай рассказывай кто ты и куда едешь.
От коньяка Ирина отказалась, представилась как Ирэн Лопатина. Рассказала, что возвращается домой в поместье из Никольского.
— Знаю-знаю твоего батюшку, давненько он нигде не показывался. Только вот. Вроде дочка-то его замуж вышла… — и так искоса на Ирину посмотрела.
Ирина поняла, что этой женщине не надо врать и юлить и прямо сказала, — Так получилось, теперь я снова Лопатина.
Лидия Артамоновна после смерти мужа жила в поместье, иногда ездила к дочери в Никольский, старший сын у неё служил в армии, как и его отец в казачьем войске. Сотня была к ней приставлена, чтобы охранять и помогать жене казачьего атамана, погибшего, но названого вечным шефом 15-го Донского казачьего полка, поименованного теперь его именем.