Граф молчал, тяжело глядя на Ирину, тогда она тоже молча встала и ушла. Ещё ей очень хотелось хлопнуть дверью, но она сдержалась.
Забела не мог понять, что с ним творится. Зачем он нагрубил Ирэн. Да, ещё несколько дней назад он был уверен, что она предательница и достойна только презрения. Но, увидев, как к ней относятся домочадцы и другие люди, узнав, как она ведёт себя в критической, опасной ситуации, он просто не мог больше её презирать. Эта женщина вызывала сильные чувства, но точно не презрение.
И вот это его и угнетало, почему он думает о ней, даже ночью, стыдно вспомнить, в каком виде она ему приснилась. Ну не может же она ему нравится. Она, та, которая бросила его друга с сыном, прижила ребёнка вне брака от этого карьериста Балашова. Всё в нём противилось… чему? Притяжению, вот верное слово. Надо срочно уезжать, но за Ирэн надо бы приглядывать. Он ей не сказал, что на первом допросе Абруаза, тот обмолвился, что не только он хотел смерти Ирэн.
Значит есть ещё кто-то? Но кто?
Москов. Бал по случаю именин императрицы Марии Алексеевны
Вернёмся в на бал, где одуревший от «красот» леди Бейкер граф Балашов, практически не подходил к своей невесте, а Жозефина, радуясь, что вскружила голову белокурому красавчику, и не подозревала, что за ней смотрит Чарльз Уитворт, котрый несколько задержался и теперь с удивлением наблюдал, что барон Виленский танцует с девице Строгановой, а Жозефина, которая должна был не отходить от барона, кокетничает с племянником князя Ставровского.
— Вот же «течная сука» — подумал Уитворт, — совсем страх потеряла.
И в этот момент, леди Бейкер словно почувствовала, что кто-то на неё смотрит, начала вращать головой и наткнулась на взгляд Чарльзу Уитворта.
К горлу Жозефины сразу подкатила тошнота, тем более что она хорошо разглядела выражение лица своего нанимателя, но Уитворт ей кивнул, показывая, чтобы та вышла за ним из зала. И леди Бейкер нашла в себе силы улыбнуться и кокетливо сказать своему неожиданному кавалеру:
— Ах, граф, — Жозефина не стала назвать Балашова по имени, хотя после второго танца он и настаивал, — мне надо попудрить носик, а вам пойти к в своей невесте, а то получается неловко.
Балашов попытался напроситься в провожатые, но леди Бейкер ловко его уговорила этого не делать.
Жозефина вышла из зала, и почти сразу же увидела спину Уитворта, который свернул в одну из небольших ниш, специально подготовленных для тех, кто решил немного передохнуть и освежиться. Возле ниш стоял слуга, который показывал свободна ниша или нет. Как только слуга отвернулся, леди Бейкер тут же нырнула в нишу за лордом Уитвортом. И сразу же была больно схвачена за локоть:
— Вы что творите. Фри-и-да, — буквально прошипел лорд, — вам кого сказали соблазнять, какого чёрта от вас не отходит племянник князя Ставровского?
Жозефину от страха начало трясти, и она не смогла и вымолвить слова в своё оправдание, ощущая, что ещё немного и ей придётся менять нижние юбки, потому что теперь ей действительно требовалось «попудрить» носик, причём срочно.
Наконец ей удалось выдавить из себя:
— Я ему не понравилась, он с трудом заставил себя станцевать со мной.
Лорд Уитворт усмехнулся и от этой усмешки леди Бейкер побледнела ещё больше:
— Милая моя, леди Бейкер, я разве спрашивал о том, понравились вы или нет барону Виленскому?
— Н-нет, — Жозефина еле слышно сглотнула
— Ваша задача подобраться к Виленскому, а не тратить время на офицеров! — рявкнул Уитворт и уже тише продолжил:
— Не получится естественным путём, подсыпьте ему это и постарайтесь, чтобы поблизости кроме вас из женщин никого не было.
Жозефина не понимала, как она сможет так близко подобраться к Виленскому, чтобы остаться с ним наедине, да ещё и подсыпать порошок.
Но оказалось, что Уитворт это предусмотрел:
— У барона есть сестра, набожная, правильная, каждую субботу она посещает приют у церкви Св. Елены, вы можете «познакомиться» с ней там. Но имейте в виду, она женщина строгих правил, но если вы всё сделаете правильно, то через неё попадёте в дом Виленского, скажем на ужин…
И передав, уже едва дышавшей Жозефине, бархатный мешочек, быстро вышел из ниши.
Жозефина ещё какое-то время посидела, приходя в себя, потом тоже вышла и пошла искать Ставровского с просьбой отправить её домой. Танцевать не хотелось, улыбаться кавалерам тоже, а жить хотелось очень.
Глава 33
Москов. Бал по случаю именин императрицы Марии Алексеевны
К середине бала, когда Виленский уже начал переживать, что не успеет, ему удалось остаться наедине с императором и уже уставший от безуспешных попыток поговорить, Сергей Михайлович, не выбирая выражений сказал: