Отмечается крайне интересный факт взаимодействия представителей официального и неофициального ислама; по крайней мере это имело место быть в Волго-Уральском регионе с его центральнороссийским и сибирским продолжениями. Например, молодые люди, имевшие только неофициальное образование, полученное от «бродячих мулл», с легкостью получали направление в Мир-и Араб от муфтиев и имам-мухтасибов ДУМЕС (Аббас Бибарсов, Хафиз Махмутов и др.). Эти факты красноречиво говорят о единстве этой системы. Пожалуй, то же можно говорить и о Средней Азии.
Говоря о неофициальных муллах в целом на территории СССР, можно отметить следующее: первое их поколение было полностью представлено людьми, получившими образование в дореволюционных медресе. Значительная их часть — это люди, официально отошедшие от религиозной деятельности (но не от религии) и занимавшиеся ею на неофициальной основе. Второе поколение — получившие образование на неофициальной основе, зачастую от родителей или близких родственников. В силу того, что в исламской традиции принято уважать своих учителей, помнить их и оказывать им почтение, они помнили своих учителей, но при этом нередко не по их официальным именам и фамилиям, а по прозвищам (Хиндустани, Сукыр-мулла, Изновр-молла, Абдульхаким-кори, и т.п.). Последнее происходило в т.ч. по причине неофициального характера преподавания. Ввиду атеистического характера государственной политики неофициальные имамы повсеместно были людьми, отказывавшимися от социальных лифтов, работая на непрестижных должностях (при этом надо помнить, что официальные имамы тоже не могли надеяться на какой-либо официально признанный высокий социальный статус, и, кроме того, они были первыми мишенями в случае очередного витка атеистических кампаний).
Напротив, в современном ДУМ Дагестана ведут цепочку передачи знания исключительно по суфийским линиям, находившимся в оппозиции к ДУМСК. Разные цепочки передачи знаний восходят к Али-хаджи Акушинскому, Сайфулле-кади Башларову, Хасан Хильми-афанди Кахибскому и другим религиозным деятелям дореволюционной эпохи. Один из известных в Чечне исламских наставников, Изнаур Несерхоев (Изновр-молла) на протяжении всей своей жизни имел неофициальный статус и работал сторожем.
В 1952 г. Совет Министров СССР дал разрешение на издание мусульманских лунных календарей на кириллице (опасаясь нелегальных изданий на арабице, отражающих, по мнению советских чиновников, ориентацию советских мусульман, как сказано в одном документе, «на Турцию, Иран, арабские государства»).
Многие послабления советского руководства в отношении мусульман были вызваны вовлечением в сферу влияния СССР мусульманских стран. Так, в феврале 1952 г. Али-заде и Э. Бабахан приняли участие в конференции улемов в Карачи (Пакистан). В сентябре того же года первая партия советских студентов (из трех человек) была командирована на учебу в каирский университет Аль-Азхар. До этого там стажировался в 1947—1948 гг. лишь Зияуддинхан Бабахан (1908—1982), сын Эшона Бабахана.
Вскоре после смерти И.В. Сталина в 1953 г. последовало постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» от 7 июня 1954 г., ознаменовавшее начало новых действий властей по вмешательству в религиозную жизнь населения, хотя они и не были столь масштабны. Стремясь противодействовать приобщению населения к религии, власти приняли меры по ограничению возможностей открытия новых мечетей и по сокращению доходов религиозных учреждений.