Появившиеся вскоре на месте печенегов огузы (древнерусские летописи именуют их словом торки) изначально жили на территории Приаралья, где появились, видимо, уже в середине IX в., ведя кочевой и полукочевой образ жизни. Уже Ибн Фадлан (922 г.) сообщает о принятии ислама отдельными выходцами из этой племенной группировки, об и их интересе к исламу. В X в. огузские племена были объединены в крупную конфедерацию во главе с ябгу (диалектн. джабгу), вторым по значению был титул кюль-эркин, были также титулы таркан и йынал. В начале X в. огузские предводители состояли в родстве с правителями Волжской Булгарии.
В первой половине XI в. в степях Евразии происходит очередная перегруппировка племенных конфедераций, вызванная миграцией племен с Дальнего Востока, которые начали теснить более западных соседей, что создало цепную реакцию переселений тюркских племен. В степях Восточного Казахстана образуются несколько объединений кыпчакских племен, начавших движение на юг и на запад, где они начали теснить огузов, часть из которых в свою очередь также уходит южнее (следствием этой миграции стало движение сельджуков), а часть — западнее, за Волгу. Постепенно кыпчакские племена также начинают проникать за Волгу. В середине XI в. огузы подходят к границам Руси, но, теснимые кыпчаками, в 1060 г. терпят поражение от объединенных сил князей. Частью они переходят на службу киевским князьям, заселяя буферные территории между степью и лесом, частью уходят на Балканы вслед за печенегами, частью входят в состав кыпчакских обществ. Осевшие под Киевом племена основывают город Торческ, в дальнейшем сюда вливаются представители других племенных союзов — печенеги, берендеи (тюркск. баяндыр) и др.; древнерусские летописи именуют их черные клобуки (что не надо путать с кара-калпаками «черными колпаками», поскольку это разные виды головных уборов), они образуют отдельное пограничное земельное владение и становятся неотъемлемыми участниками политической жизни русских княжеств и верными союзниками киевских и черниговских князей в последующем.
Кыпчаки, или, как именуют их западные источники, куманы, а древнерусские летописи — половцы, не представляли собой, равно как и печенеги или огузы, политически цельного объединения. Существовали отдельные группы, кочевавшие в пределах тех или иных территорий и имевшие собственных предводителей. Уже с 60-х годов XI в. летописи упоминают о столкновениях правителей русских княжеств и половцев, а с 70-х годов отдельные половецкие группировки уже принимают участие в усобицах князей. В частности, в 1077—1078 гг. они оказывают военную помощь ушедшему в Тмутаракань князю Олегу, сыну Святослава Ярославича, умершему до вокняжения в Киеве, после чего старшие и младшие братья решили не выдавать его сыновьям владений. Этот князь Олег имел очень тесные отношения с половцами — в 1094 г. они оказывали ему помощь в возвращении захваченного другими князьями удела его отца, города Чернигова.
Усиление отдельных половецких группировок приводит к тому, что их предводители (ханы) становятся такими же участниками политической жизни русских княжеств, как князья. Между ними заключаются союзы и династические браки, они участвуют в совместных походах. Тем не менее тогда эти группировки были слишком разрозненны и не смогли создать централизованной политической структуры.
Наиболее крупными из них были следующие. Во-первых, это конфедерация, имевшая двукрылую структуру, чьи владения были на территориях правобережья Днепра, ее возглавлял клан Бурчоглы, из которого наиболее известен хан Бёнэк (Боняк древнерусских летописей, прообраз Буняки Шелудивого древнерусских былин). С этими же правобережными территориями связана активность Тогор-хана (Тугоркан древнерусских летописей, ставший прообразом былинного Тугарина-змея). Донские половцы звались киевским летописцем «дикими». Это те самые группировки, которые были связаны с Олегом Святославичем, и хорошие отношения с ними унаследовали его потомки, род Ольговичей (древнерусская форма от «Олеговичи»), но к их же помощи прибегал и Владимир Всеволодович Мономах, и его потомки. Если Ольговичи и участвовали в объединенных с ними походах, то в основном только против приднепровских половцев и очень редко против донских, «диких». Здесь сильнейшими были клан Тухсоба (Токуз-оба), кочевавший между Доном и Волгой, возглавлявшийся в конце XI в. Шаруг-ханом (Шарукан древнерусских летописей, прообраз Шарк-великана древнерусских былин), и позже, с середины XII в. появляются Ольберли, контролировавшие земли Нижнего Поволжья, примерно до р. Урал на восток. Известны здесь также и другие объединения.