В отношении других князей Узбек также был довольно жестким — за годы его правления (1313—1341) в ханской ставке были казнены многие из них, заподозренные в невыполнении обязательств перед центром.
После смерти Узбека осенью 1341 г. последовал захват власти его средним сыном Джанибеком. Правление этого хана (1342—1357) связано с большим покровительством исламу. Хан развернул бурную строительную деятельность, возводя мечети, покровительствовал медресе, приветствовал в Сарае ученых-богословов. По свидетельству арабских авторов, сам он первым из ханов Орды начал носить мусульманское одеяние — чалму и фараджийат.
При Узбеке и Джанибеке мусульманская культура Поволжья переживает действительный расцвет. К этому времени относится деятельность литераторов и поэтов. На базе кыпчакских элементов формируется литературный язык Золотой Орды, на который активно переводятся с арабского и фарси сочинения авторов из Средней Азии и Южного Кавказа: например, перевод с фарси и обработка поэмы «Хосров ва Ширин» («Хосров и Ширин») азербайджанского поэта XIII в. Низами Гянджеви (ок. 1141 — ок. 1209), выполненные Кутбом (1383), или поэма «Джумджума Султан» («Царь-череп») Хусама Кятиба (1369), являющейся обработанной переделкой персидской поэмы XII в. «Джумджума намэ» («Книга черепа») Фарид ад-Дина Аттара. На этом поволжско-тюркском языке создаются произведения религиозного характера, как, например, «Кысас аль-анбийа» («Сказание о пророках») Рабгузи (1310). Создаются прекрасные памятники собственной литературы, отразившие не только преемственность традиций, пришедших из Средней Азии, но характеризующиеся отражением социально-философских, нравственно-этических и естественно-научных взглядов мусульманских интеллектуалов Поволжья. Таковы поэмы «Мухаббат-наме» («Книга любви») Хорезми (1353), «Нахдж аль-фарадис» («Открытый путь в райские сады») Махмуда Булгари (1358), «Гулистан бит-тюрки» («Гулистан по-тюркски») Сайфа Сараи (1391) и др. Характерно, что во многом мысли авторов этих произведений обращены к идее познания мироздания человеком через самопознание, что напрямую отражает влияние идей тасаввуфа на общественно-религиозную мысль мусульманской интеллектуальной элиты Поволжья. Интересным выглядит смешение и фольклорных традиций в сочинении «Кисек баш китабы» («Книга об отсеченной голове»), прообразом одного героев которого, Али-батыра (в татарской традиции — Гали-батыра), совершающего подвиги во славу ислама, выступает четвертый праведный халиф Али.
Как говорилось выше, самаркандско-сарайский историк Ибн Арабшах (1392—1450) говорит о господстве ханафитской и шафиитской традиций при ханах Узбеке и Джанибеке. В эпоху Золотой Орды традиции ханафитского мазхаба развивали выдающиеся факихи Саад ад-Дин Масуд б. Умар ат-Тафтазани (1322—1390) и Мухаммад Хафиз ад-Дин б. Мухаммад Шихаб ад-Дин б. Йусуф, известный как Ибн Баззаз (ум. 1424). В городах Золотой Орды действовали медресе.
Суфийские братства (тарикаты) йасавийа и кубравийа приняли самое активное участие в распространении ислама в Улусе Джучи, или Золотой Орде, столичным регионом которой было Нижнее Поволжье. Насколько влиятельны были суфии в государстве Джучидов с самого начала его существования, можно судить по многочисленным источникам. Так, ряд арабских и персидских авторов сообщают, что золотоордынский хан Берке принял ислам под руководством известного шейха тариката кубравийа Сайф ад-Дина аль-Бахарзи (ум. 1260/1261 г.) — ученика Наджм ад-Дина аль-Кубра (1145—1221) — основателя тариката кубравиййа. Анонимное сочинение XV в. Шаджарат аль-атрак («Родословное древо тюрков») утверждает, что хан Узбек, при котором произошло принятие ислама в качестве государственной религии, также перешел в ислам под руководством шейха тариката йасавийа Сайид-ата, или Сейид-ата (ум. 1291/1292 или 1310/1311 г.), который был учеником йасавийского шейха Занги-ата (начало XII в. — 1258). Источники упоминают и других суфийских шейхов при дворе Узбека, в частности Нуман ад-Дина аль-Хорезми. Эти духовные авторитеты имели большое влияние на правителей Золотой Орды.
Уже в XIV в. значительное место в социальной структуре Золотой Орды начинают занимать представители двух новых категорий: сеййиды и ходжи. Сеййиды (от арабск. саййид — «вождь», «господин», «глава», синоним — шариф — «благородный», «знатный») считались потомками четвертого праведного халифа Али и дочери пророка Мухаммада, Фатимы. Как и во всем мусульманском мире, соответственно в созданных монголах государствах, где позже ислам стал официальной религией, т.е. и в Золотой Орде, сеййиды пользовались огромным почетом и уважением, они составляли особую социальную группу, обладавшую рядом привилегий. Часто отождествляясь в сознании мусульман со святыми (аулийа), они занимали почетные места на различных общественных мероприятиях, они могли открыто излагать свои мысли государям, в любой форме, не боясь никакого наказания, они не подлежали смертной казни. Будучи замкнутым сословием, сеййиды дорожили своей генеалогией и очень строго относились к бракам представителей своей группы, стремясь родниться с равными, хотя потомки сеййидов по мужской линии также относились к этой группе. Родниться с сеййидами считали за честь даже потомки Чингисхана. Ходжа (букв. «хозяин», «господин») в Казахстане и Средней Азии было почетным прозванием людей, считавшихся, по одной версии, потомками первых трех праведных халифов, по другой — потомками первых арабских воинов, пришедших на эти территории в VIII в. Ходжи также имели ряд привилегий и были освобождены от телесных наказаний. Позже, в ханствах, образовавшихся после распада Золотой Орды, сеййиды и ходжи заняли очень прочные позиции в структуре общества, соперничая за авторитет с самими Чингисидами. Из этих групп происходили многие ученые, служители религии, государственные чиновники.