Неожиданностью для мусульманской интеллигенции была Февральская революция 1917 г., приведшая к отречению императора Николая II от престола. Умеренно настроенные деятели оказались в растерянности, в то время как либералы, социалисты и сторонники территориальной автономии, напротив, увидели благоприятные условия для реализации своих идей. Однако формирование Временного правительства и провозглашенное им равенство всех российских граждан открыло большие возможности для мусульман также принять самое активное участие в решении судьбы государства. Вместе с тем в Петербурге депутатами-мусульманами Государственной думы и представителями регионов было организовано Временное центральное бюро российских мусульман во главе с осетином Ахмед-беком Цаликовым (1882—1928), созвавшее 1-11 мая 1917 г. Первый Всероссийский мусульманский съезд в Москве. Некоторая часть мусульманской интеллигенции выступила с утопическими идеями в социалистическом духе. При этом речи о развале государства не шло, однако основным предметом дискуссии стал вопрос о политическом статусе и административно-территориальном устройстве земель мусульманских народов в составе государства в дальнейшем: большинство депутатов — представителей компактно проживающих национальностей выступили за создание ряда национальных автономий, меньшая часть, представленная преимущественно татарами,— за национально-культурную автономию всех мусульман внутри Российского государства. Съезд поддержал уравнительное распределение земли и равенство мужчин и женщин даже вопросах шариатского семейного права, что вызвало крайне негативную реакцию представителей окраин. На съезде был избран Всероссийский мусульманский совет из 30 человек и в его составе — Национальный совет (Милли шуро) — фактически исполнительный орган — из 12 человек во главе с А. Цаликовым. Главой Оренбургского магометанского духовного собрания был избран богослов Галимджан Баруди, а одним из кадиев — Мухлиса Буби. Показательно, что впервые в истории ислама этот пост заняла женщина, и, конечно же, это вызвало яростные протесты кадимистов.
Делегаты съезда выступили за формирование отдельных войсковых мусульманских частей по причине плохого знания русского языка и невозможности исполнять верующим предписания своей веры, прежде всего — в ее бытовых особенностях.
Одновременно началось создание «мусульманских социалистических комитетов». Такой комитет в Казани возглавили М. Вахитов (1885—1918) и М. Султан-Галиев (1892—1940).
В конце июля 1917 г. в Казани был организован Второй Всероссийский съезд мусульман, в работе которого, однако, ввиду общей ситуации смогли принять участие лишь представители мусульман Урало-Поволжского региона, поскольку их соратники с Кавказа, из Крыма, Казахстана и Средней Азии были заняты решением гораздо более актуальных для них тогда вопросов, связанных с их регионами. Так или иначе, на Втором съезде ярче обнажились противоречия между сторонниками создания национальных территориальных автономий, наиболее ярым представителем которых был башкирский общественный деятель и востоковед Ахмет-Заки Валидов (Валиди) (1890—1970), и сторонниками общемусульманской автономии в составе России, среди которых выделялись Садри Максуди и Гаяз Исхаки. Здесь также было объявлено о поддержке участниками съезда Временного правительства.
Почти одновременно здесь же, в Казани, прошел Первый всероссийский съезд улемов (мусульманского духовенства), постановивший создание Всероссийского союза улемов, а также Первый Всероссийский мусульманский военный съезд, избравший Всероссийский мусульманский военный совет (Харби шуро).
На объединенном собрании участников всех трех съездов, 22 июля, было объявлено о провозглашении Национально-культурной автономии мусульман тюрко-татар Европейской России и Сибири, а также о созыве ее Национального собрания (Миллет меджлисе) и создании Национального управления (Милли идарэ), председателем которого был избран Садри Максуди. Вместо Оренбургского магометанского духовного собрания было создано Диния назараты (букв. — «министерство веры») (1917—1920), возглавленное Г. Баруди. Это была действительная победа, ставшая достоянием всех российских мусульман независимо от их разногласий в политических вопросах. Как и прежде, речь не шла о выходе из состава России, напротив — руководство автономии стремилось наладить взаимоотношения как с Временным правительством, так и местными органами власти. Мусульмане Волго-Уральского региона были заинтересованы в формировании новой политической системы, которая бы теперь учитывала их права и интересы.