Выбрать главу

Одним из высших должностных лиц королевства являлся маршал (marisсal) (возможно, что эта должность заимствована во Франции), исполнявший обязанности канцлера и подчиненный коннетаблю (condestable). Должность коннетабля была создана во времена королевы Бланки; коннетабль являлся верховным военачальником и президентом дворянского сословия кортесов.

Королевская юрисдикция была ограничена частной властью как светских, так и духовных феодалов. Но в большинстве случаев король сохранял свое право высшей юрисдикции и вынесения приговора по апелляциям, свою долю в денежных штрафах и право взимания общих налогов.

Вольные города, немногочисленные в Наварре, стремились ограничить привилегии знати, положить конец ее беззакониям и сохранить в неприкосновенности свои фуэрос. С этой целью они основывали эрмандады (хунты), ополчения которых нередко совершали нападения на сеньории и расправлялись с рыцарями-бродягами (balderos). Эти искатели легкой наживы, действуя обычно целыми шайками, грабили и причиняли насилия плебейскому населению. Тем не менее не прекращалась, как и в предыдущий период, борьба между городами, на что содержатся намеки в статуте одного братства от 1355 г. Не раз приходилось распускать эрмандады, которые превышали свои полномочия. Часто даже не создавая эрмандад, крупнейшие города устанавливали род опеки над менее значительными центрами, овладевая ими под предлогом зашиты их прав, как это можно наблюдать на примере Туделы и на ее взаимоотношениях с окрестными селениями, которые она вынуждена была не раз защищать силой оружия против городов, расположенных на границе с Кастилией и Арагоном.

В городах имелись алькальды, рехидоры, присяжные, иногда избиравшиеся открытым голосованием, иногда же путем баллотировки во избежание борьбы партий. Избирательными участками были приходы. В некоторых городах наряду с алькальдом имелись судьи (jusiicia) — должность весьма давнего происхождения, просуществовавшая еще ряд столетий.

Города имели обширные общинные земли (главным образом леса), пользование которыми облегчало существование плебсу. Весьма отчетливо проявляется благодаря этому разница между городами Горной Наварры (Монтаньи), у которых были обширные общинные угодья, а поэтому отсутствовали бедные батраки, и городами Низинной Наварры (Риверы), в которых вследствие захвата общинных земель частными лицами таких обездоленных бедняков было множество.

Структура семьи в Наварре. Классовые различия в Наварре выступают более отчетливо, чем в других государствах, в сфере семейного уклада. В Наварре следует различать семью дворянскую, буржуазную (городскую) и крестьянскую. Различным был также уклад семьи в Монтанье и в Ривере. Родовая, коммунистическая семья пиренейского типа не получила в Наварре такого развития, как в Арагоне, по крайней мере фуэрос и обычаи не свидетельствуют об этом столь же ярко. У крестьян, которые в сохранении этой формы семьи были особенно заинтересованы, наследовали имущество только законные дети. Выделение мехоры[187] крестьянами не производилось. Между тем дворянство пользовалось полной свободой завещания, которая лишь формально ограничивалась требованием о выделении обязательной доли законным наследникам (как и в Арагоне). Эта доля была ничтожна. Закон гласил, что она не должна быть менее «5 неполновесных сольдо и одной ровады земли» в лесу. Но зато дворяне имели полную возможность создавать и сохранять родовые группы благодаря обычаю при бракосочетании заключать контракт, по которому заранее единственным наследником назначался один из сыновей, а остальные получали неравноценную долю имущества. Этот обычай сыграл роль в создании подчиненного экономического положения сегундонов[188], которые в некоторых районах французской Наварры обязаны были подчиняться власти первенца и вынуждены были жить в доме предков, не имея возможности приобрести что бы то ни было для себя, так как все добытое ими шло в пользу рода. Признаком устойчивости пережитков родового уклада являлось право родственников получать обратно проданную вещь за ту же цену, если продажа происходила под звон колоколов. С другой стороны, уже отмечалось, что среди дворянства распространяется обычай единонаследия недвижимого имущества. У крепостных крестьян также можно найти пережитки сельской домашней общины.

Возможно, что в Наварре сильнее, чем в других местах, сохранился брак по соглашению (a yuras) в виде простого контракта, заключаемого без участия священника. Подобные брачные контракты допускали развод как дворянам, так и крестьянам, хотя эти последние должны были вносить при разводе (что, пожалуй, можно заключить на основании одного неясного закона «Генерального Фуэро») определенное возмещение натурой. Церковь неустанно боролась против браков по соглашению, добиваясь, чтобы окончательно восторжествовала форма нерасторжимого церковного брака (брака «согласно римскому закону», как тогда говорилось). Но не скоро удалось искоренить «браки по соглашению», освященные фуэрос; также оказалось невозможным устранить обычай баррагании, встречающийся сплошь да рядом в XV в. и процветающий вереде духовенства (в особенности сельского). Об этом свидетельствуют акты кортесов и показания путешественников, посещавших в ту пору Наварру. Карл III отверг притязания барраган (сожительниц) на пользование привилегиями духовенства на правах законных супруг клириков и приказал взимать причитающиеся с них налоги, но признал в то же время законность баррагании. Вообще законы и обычаи были весьма снисходительны к этим незаконным союзам: допускалось сожительство дворянки с крестьянином, вдовы с женатым мужчиной, законы были весьма суровы по отношению к прелюбодеяниям со стороны женщины, и хотя прелюбодеяние не каралось смертью, как в других областях Испании, но, по-видимому, допускалось убийство виновных супругом. Наиболее распространенным наказанием любовника было изгнание и конфискация имущества. Для установления личности отца незаконных детей разрешалось применение испытания кипятком.

вернуться

187

Мехора — доля наследства, выделяемая незаконным детям. (Прим. ред.)

вернуться

188

Вторых, младших сыновей. (Прим. ред.)