Социальные и политические изменения. Внутренняя история Гранадского эмирата не известна в таких подробностях, как история христианских областей за тот же период. Однако на основании скудных данных, которыми мы располагаем, можно сделать вывод, что там не произошло коренных изменений в структуре общественного уклада и в основном сохранились прежние классовые различия. Но двойное разделение жителей по этническому и иерархическому признакам, которое уже наблюдалось в предшествующий период, должно было усилиться благодаря скоплению на территории Гранады большей части мусульманского населения Испании, добровольно покинувшего территорию, завоеванную королями Кастилии и Арагона, или изгнанного оттуда вследствие проявлений нетерпимости, которая не согласовалась с общими тенденциями, благоприятными для мудехаров. А преследования мудехаров имели место в Севилье и в Мурсии. По данным, относящимся к XIV в. (1311 г.), численность населения Гранады определялась в 200 000; по другим сведениям, в годы правления Юсуфа I (1333–1354 гг.), в Гранаде насчитывалось до 500 000 жителей, и хотя один кастильский автор XVI в. указывает, что население Гранады в 1476 г. не превышало 30 000, можно с уверенностью сказать, что в его расчеты вкралась ошибка, поскольку тот же автор отмечает, что в конце XV в. в Гранаде имелось 8000 конников и более 25 000 арбалетчиков. По современным подсчетам, население Гранадского эмирата накануне его завоевания составляло 3–4 миллиона, а если принять во внимание, что территория эмирата значительно уменьшилась к концу XV в. в результате завоеваний кастильских королей, то плотность его населения окажется весьма высокой[190].
В массе гранадского населения наиболее выделялись арабские элементы. Арабы в Гранаде вели свое происхождение от сирийских выходцев, прибывших в Испанию во времена Бальджа, и от своих единоплеменников, переселившихся в Гранаду в середине XIII в. (после завоевания Севильи Фернандо III). Известно также, что в Гранаде проживали племена древнего азиатского происхождения, время появления которых, на территории эмирата достоверно не установлено; доказано, однако, что еще в XIV в. они проживали в различных городах и селениях на территории, Гранадского эмирата. За арабами следовали муладии и ренегаты испанского происхождения, весьма многочисленные в Гранаде и других городах, так что их насчитывалось намного больше, чем старых мусульман[191], о чем свидетельствуют документы XIV в. Затем идут берберы, которые в политическом отношении были подчинены арабам, но превышали их по численности, как о том свидетельствуют документы второй половины XIV в., они были выходцами из племен мограбитов, гомеров, сенетов, маринидов и др. Все чаще и во все большем количестве появляются рабы-христиане (их насчитывали 30 тыс. в начале XIV в.), плененные в войнах; их труд использовался при осуществлении различных общественных работ. Требование освобождения рабов непременно входило, как один из пунктов, в мирные договоры (например, в трактат 1430 г., заключенный после битвы при Игеруэле). Рабов-христиан выкупали за деньги духовные ордена, которым поручались подобные операции.
190
Не только «весьма высокой», но даже неправдоподобно высокой. Оценка Альтамиры, несомненно, преувеличена. Ближе к истине цифры, приводимые для гранадского Эмирата другими авторами, которые полагают, что в 80-х годах XV в. на его территории проживало не более 1 000 000 — 1 200 000 человек. (