Экономическая политика. Законодательство благоприятствовало экономическому прогрессу в той мере, в какой он способствовал изысканию дополнительных крупных источников дохода для казны и общей тенденции к регламентации, таксации цен и к учреждению государственных монополий. Эти тенденции приходили в противоречия со стремлениями всемерного поощрения ремесла и торговли (отнюдь не чуждыми ни королям, ни кортесам), и в результате возникло два противоположных направления в экономической политике, которые следует рассмотреть особо.
Один из законов «Партид» (закон I, тит. 11, ч. II) постулирует положение, которое можно охарактеризовать как идеал экономической политики королей, ибо в той его части, где речь идет о любви, которую должен питать к своей стране король, указывается, что любовь эта состоит в том, «чтобы населить королевство добрыми людьми, и прежде всего уроженцами своих, а не чужих земель — как рыцарями, так крестьянами и ремесленниками, — и обрабатывать землю, чтобы люди получали от нее как можно больше благ. А если земля в некоторых местах не будет достаточно хороша, чтобы родить хлеб, виноград и другие плоды, которые необходимы человеку для пропитания, то король не должен допускать, чтобы осталась она пустой и необработанной, и обязан принять меры в согласии с мнением сведущих людей. Ибо может оказаться, что земля будет хороша для других вещей, полезных для человека… как, например, для добычи металлов, или для пастьбы скота, или для заготовки дров и древесины, или для иных людских нужд. Король должен также заботиться о сооружении мостов и прокладке проезжих дорог и улучшать дурные дороги, дабы люди могли пользоваться ими и перегонять свой скот и провозить свое добро беспрепятственно из одного места в другое таким образом, чтобы ничто не терялось при переходе через реки и другие опасные места, где бы таковые ни находились».
Альфонс X подтвердил эту декларацию, обнародовав ряд покровительственных законов. Он оказывал поддержку купцам, ведущим торговлю как на суше, так и на море, и той же политики придерживались последующие короли. Так, в части V «Партид» имеется целая глава (тит. 7), посвященная купцам, в которой после определения общих сборов, предназначенных на покрытие государственных расходов — таможенных или портовых пошлин (которые уплачивались как с ввозимых, так и с вывозимых товаров) — устанавливаются, во избежание обмана и произвола со стороны таможенных надсмотрщиков, правила, которые гарантируют права купцов. Кроме того, устанавливаются некоторые налоговые изъятия, которые свидетельствуют о благих намерениях королей. Так, от пошлин освобождаются сельскохозяйственные орудия, если они предназначены для обработки собственного поля, а не для перепродажи, и книги, одежда и инвентарь, необходимый для школьников. В дополнение к этим общим законам была дана особая привилегия от 13 февраля 1281 г., по которой освобождение от пошлин распространялось на многие другие предметы домашнего обихода, запрещалось наложение ареста на товары с некоторыми ограничениями) и заключение в тюрьму купцов за неуплату портовых пошлин и разрешался свободный ввоз на сумму, равную стоимости вывезенного, при условии уплаты соответствующих пошлин. И чтобы избежать злоупотреблений, Альфонс установил тариф, определив для каждого вида товаров размер пошлины. Эти привилегии были дополнены частными изъятиями от обложения морской десятиной, как то имело место в Гипускоа. Для морской торговли Альфонс принял законы и обычаи, весьма распространенные в его время; «Партиды» в этом отношении отражают влияние знаменитых «Roles de Oloron» (французский свод) и морских обычаев Каталонии. Торговые договоры с другими странами встречаются все чаще в XIV в., и за северными портами признается право заключать сепаратные торговые соглашения с Францией, Англией, герцогством Бретанью и с Наваррой и Арагоном. Так, было заключено соглашение с Англией в 1351 г., весьма выгодное для испанцев, а в 1366 г. был подписан новый договор с этой страной, в котором фиксировались особые привилегии для Бискайи и Кастилии.
Но при осуществлении этих мер, которые, с одной стороны, свидетельствовали о стремлении придать действенную силу покровительственным функциям государства по отношению к частным лицам, а с другой стороны, о желании поощрить развитие торговли и некоторых отраслей ремесленного производства, приходилось сталкиваться с серьезными препятствиями, порождаемыми господствовавшей в ту пору системой государственных доходов и своеобразными экономическими воззрениями. Несмотря на все привилегии, таможни были, пожалуй, самым главным препятствием, потому что освобождение от таможенных пошлин давалось очень редко. Короли, напротив, настаивали патом, чтобы никакие изъятия в отношении сбора пошлин не допускались. Они требовали, чтобы пошлины платили не только плебеи, но и духовные лица и дворяне. Таможни были учреждены на всех границах, а если принять во внимание разделение Испании на четыре королевства (Кастилию, Португалию, Арагон-Каталонию-Валенсию и Наварру), не считая Гранады, то легко прийти к выводу, что таможенные барьеры затрудняли свободное сообщение между различными районами полуострова. Это мешало им оказывать друг другу помощь и приводило, естественно, к еще большей зависимости от иностранного производства. Города в данном случае (как и при иных обстоятельствах) не осознавали необходимости единства, потребность в котором определялась географическими условиями страны и иными обстоятельствами. Но государство не ограничивалось сбором пошлин с товаров на границах и на побережье (например, на севере и северо-востоке Кастилии имелись таможни в Сан-Себастьяне, Гетарье, Мотрико, Фуэнтеррабьи, Рентерии, Орио, Сумайе, Деве, Толосе, Вильяфранке, Сегуре, Витории, Сальватьерре и Ордунье, которые образовали изоляционный кордон на границах Франции и Наварры); почти в каждом городе имелись свои местные таможни, взимавшие подать, которую мы теперь назвали бы налогом на предметы потребления. Он. распространялся на съестные припасы, напитки, топливо, шерстяные ткани и другие товары, например, на шелк-сырец. И хотя этот налог, денежный или натуральный, был сперва умеренным (о чем свидетельствует тариф Толедо 1359 г.), а иногда известная доля его жаловалась королем городам, тем не менее он препятствовал нормальному товарообороту и связывал экономическую жизнь города. Вред подобных налогов осознавали города, которые стремились освободить от его уплаты не только своих земляков — сограждан, но порой и всех купцов, хотя бы последние и были иностранцами. Примером может служить уже упоминавшаяся привилегия 1281 г., а в особенности привилегии 1290 и 1411 гг., по которым разрешалось свободное обращение товаров, ввозимых в Наварру через Фуэтеррабио, Рентерию и другие пункты; для этого требовалась только уплата таможенного или портового сбора. Отсюда следует, что скорее господствовал принцип свободы торговли, чем нормы протекционистской политики, потому что обложению пошлинами или освобождению от них подвергались в одинаковой, степени как товары национального происхождения, так и товары иностранные[192].
192
Принцип «свободы торговли» (так же, разумеется, как и принцип протекционизма)5 неприложим к экономическому укладу Кастилии XIV в. Феодальным характером производства целиком определялась фискальная и торговая политика той эпохи.
В XIV в. в Кастилии не было ни национальной буржуазии, ни национальных товаров, ни национального рынка по той простой причине, что условия, благоприятные для возникновения испанской нации, еще не сложились в этой стране. Производственные отношения, присущие феодальной формации, определяли разобщенность городов, отсутствие между ними крепких экономических связей и препятствовали-созданию единого и емкого рынка. Корона, сеньоры, города заинтересованы были прежде всего в фискальных доходах, и бремя таможенных сборов ложилось в равной степени как на кастильских, так и на иностранных купцов.
Короли в своей политике исходили не из необходимости поощрения не существующих в то время национальной буржуазии и национальной торговли, а из чисто фискальных соображений. Различие между короной и городами в этом смысле заключалось лишь в том, что короли окружили таможенным барьером всю страну, а муниципальные власти — территорию того или иного города. (