Следуя мусульманской традиции, в окрестностях Пальмы местные богачи строили красивые виллы — подлинные дворцы, окруженные виноградниками и фруктовыми садами. Уже в 1400 г. в столице имелись чрезвычайно богатые купеческие семьи. Укажем только на Бернардо Фебрера, который по достижении совершеннолетия получил от своей матери 40 тыс. золотых реалов и 3 тыс. ливров ренты[197]. Фебрера всегда сопровождала свита в 15 всадников, его состояние достигало 100 тыс. флоринов. О богаче Бортомеу спустя полвека говорили, что «его слуги были богаче нынешних купцов». О богатстве дворян-землевладельцев уже упоминалось выше. Купцы были подлинными гран-сеньорами в глазах духовных и светских властей.
Развитие торговли приносило с собой не только материальные выгоды, но и расцвет науки. Майоркинцы разделяют с каталонцами славу первых представителей современной картографии. В составленных на Майорке картах мира были использованы богатейшие материалы, собранные различными мореплавателями. Эти карты представляют собой значительный шаг вперед по сравнению с мореходными картами, которыми итальянцы пользовались с XIII в. Картографы Майорки создали школу столь же знаменитую, как и каталонская, и на протяжении трех столетий продукция мастеров этой школы считалась непревзойденной. Особенную славу стяжали имена картографов «династии» Беникаса или Бенанкаса, Хафуды Крескеса и Дульсерта (составившего в 1339 г. превосходную карту мира) и других. Моряки Майорки пользовались компасом уже в 1272 г.
Это быстрое и могучее развитие сменилось полосой упадка в середине того же XIV в., после включения Майорки во владения арагонской короны и в значительной мере именно вследствие этого. В 1362 г. сто старых торговых компаний с капиталом в 30 тыс. золотых реалов слились, образовав четыре небольших товарищества. А в войнах с Сардинией и Кастилией (в царствование Педро IV) было потоплено или выведено из строя 140 кораблей, оцененных в один миллион с лишним ливров. Кровавые события конца века еще более способствовали, всеобщему упадку, который усугубили эпидемии, землетрясения и наводнения, обрушившиеся на остров и особенно на его столицу. Именно в этот период итальянцы захватили в свои руки торговлю с Востоком, и в это же время возросла мощь корсаров, причинявших большой ущерб майоркинскому торговому флоту. Резкий упадок торговли начался во второй половине XV в. и был вызван многими причинами: захватом турками Яффы и Константинополя, запретом, наложенным в Неаполе на ввоз майоркинских сукон, конфликтом с родосскими рыцарями (который привел к прекращению торговли с этим островом), португальской конкуренцией, парализовавшей торговлю с Александрией. Впрочем, бедствия, обрушившиеся на Майорку, привели и к одному благоприятному последствию.
Поскольку коммерческая деятельность была затруднена, большее внимание стало уделяться земледелию, которое к XV в. пришло в упадок вследствие применения рабского труда и колоссальных податей, наложенных на крестьян алчными горожанами.
Подрыв мощи городов благоприятствовал новому расцвету земледелия; подготовлялся новый подъем хозяйственной жизни Майорки, хотя и не столь значительный, как в предыдущий период.
Ремесло и торговля. В уже упомянутом уставе города Брюгге от 1304 г. отмечается, что наваррцы производили полотно, кордуанские сорта кожи и сафьян. Таможенные статуты Гипускоа свидетельствуют, что в Наварру ввозилось много товаров из-за рубежа. Хотя развитию сельского хозяйства препятствовала сухость климата, обитатели страны делали все возможное, чтобы преодолеть эти затруднения. Они отводили речные воды, используя их для орошения, причем регламентировали водопользование столь же детально, как и валенсийцы. Оросительные системы созданы были в районе Туделы. В то же время наваррцы возводили плотины и сооружали каналы, отводя воды Эбро. Каналами были связаны сперва селения Фустиньяна и Кабрильяс, а позже города Таусте и Бруньель. Канал Таусте был завершен около 1444 г. Успешно возделывались оливки и виноград. Процветало и скотоводство, для которого использовались пастбища и общинные луга, находившиеся во владении городов. Так, пастбищными угодьями Бардены, расположенными на границе с Арагоном, пользовались жители нескольких городов.
В Наварре имелись крупные ярмарки и рынки, на которые стекалось немало иностранцев. В таких значительных городах, как Тудела, устраивались (королем или городами) общественные склады для продажи зерна (almudis, alhôndigas), обладавшие собственным уставом. Продавцы платили налог по три алмуда с меры[198]. В рыночные дни применялись королевские меры (единого образца), а в остальные дни — городские, пользование же иностранными мерами запрещалось. Это доказывает, что в Наварре также существовал большой разнобой в мерах и весах.
197
Золотой реал и ливр были одинаковой стоимости. Золотой флорин, которые начали чеканить в 1390 г., стоил 15 сольдо, в отличие от Арагона, где он равен был 8 сольдо.