Акунья и Чинчилья, не теряя времени, принялись с неукротимой энергией за усмирение Галисии. Отчасти с согласия самих сеньоров (которые вынуждены были им покориться), а отчасти силой они снесли 46 замков, в том числе три замка графа Альтамиры и шесть — графа Каминьи; они приказали выплатить королю те налоги, которые уже в течение нескольких лет феодалы взимали в свою пользу; вернули церквам и монастырям имущество, земли и бенефиции, захваченные могущественными сеньорами, и приговорили к смерти «множество людей», которые, как говорит историк — очевидец Пульгар, «в прошлом совершали насилия и преступления, в том числе… рыцаря по имени Педро де Миранда и другого, маршала Педро-Пардо… После того как эти лица были схвачены, они предлагали огромные суммы для войны против мавров, лишь бы только им сохранили жизнь; но этот рыцарь (Акунья) и этот законовед (Чинчилья) не пожелали взять выкупа». Дочь и зять маршала еще пытались держаться в замке Вильяхуане, но были побеждены. Граф Лемос, со своей стороны, также оказал сопротивление губернатору, и только когда короли сами объявили о своем прибытии в Галисию, он прекратил осаду замка Луго. Наконец, и другие сеньоры, пытавшиеся снова сеять смуты, были покорены, а менее важные преступники, которыми изобиловала страна, поспешили покинуть Галисию, чтобы очутиться вне сферы досягаемости нового судилища.
То же произошло и в Андалусии. Здесь боролись две партии, во главе которых стояли герцог Медина Сидония и маркиз Кадисский, причем эта распря ввергла страну в состояние подлинной гражданской войны. Королева Изабелла объявила публичную аудиенцию в Севилье, чтобы выслушать всех угнетенных и обиженных обеими партиями. При открытом разбирательстве выяснилось, что насилия, убийства, грабежи были столь многочисленны, что, по мнению Пульгара, «мало оставалось в Севилье людей, свободных от всякой вины: одни были виновны в том, что совершили преступление, другие — в том, что скрыли его, третьи — в том, что извлекли из него пользу». Королева всех покарала беспощадно. Более 4 тысяч участников смуты вынуждены были покинуть Севилью, опасаясь репрессий, и хотя Изабелла объявила амнистию, но из списков помилованных исключила немало смутьянов. Сам герцог Медина Сидония и маркиз Кадисский были высланы из города. Маркизу Агиляру и графу Кабрасу было запрещено проживать в Кордове.
Столь же энергичные меры были приняты в Кастилии. Дон Фадрике Энрикес, сеньор Симанки и Медины де Риосеко, был схвачен и выслан в Сицилию. Герцог Альба был вынужден вернуть город Миранду, который он незаконно захватил, а его алькайд Сальватьерра был повешен за то, что оскорбил словом и действием королевского агента. Замок Кастроньюдо, находившийся в руках беглого алькайда Педро де Менданьо, вместе с другими шестью замками по берегу Дуэро, был осажден и спустя одиннадцать месяцев взят, так же, как и замки Ориачуэлос, Андухар, Бухалансе, Мерида, Медельин, Монтанчес и другие, куда короли назначали алькайдами доверенных лиц. В Толедо был обезглавлен Фернандо де Аларкон, фаворит архиепископа, совершивший различные преступления, а в Медине дель Кампо — галисийский дворянин Альвар Яньес де Луго, который предложил в качестве выкупа за свою жизнь 40 тыс. доблей, но получил отказ. Чтобы покончить с беспорядками, короли приказали разрушить все замки, которые не были абсолютно необходимы для защиты территории, в особенности же те из них, которые, подобно замку Мадригалехо, были подлинными разбойничьими гнездами.
Таким путем в течение нескольких лет королевство было умиротворено и удалось покончить с последними вспышками смут времен Энрике IV и династической войны.
Завоевание Гранадского эмирата. В 1478 г. султаном или эмиром Гранады был Абульхасан-Али, который, без труда подавив возмущение нескольких алькайдов, избравших своим вождем одного из братьев эмира — Абу-Абдаллаха Мухаммеда Ибн Заада или Эль-Загаля, с большим искусством управлял страной в течение нескольких лет. Однако Абульхасан вскоре предал забвению государственные дела, увлеченный страстью к одной из своих рабынь — Зорайде.