Однако римское население жило по римскому праву; его взаимодействие с лангобардским правом, как отмечалось выше, началось лишь позднее (в первой половине VIII в.). Но разграничение римского и лангобардского права можно проследить и в более поздних грамотах о поземельных сделках жителей североитальянских городов (Кремоны, Падуи и др.) XI–XIII вв. Контрагенты таких сделок часто находят нужным указывать, какого «права» они придерживаются, т. е. «живут» ли они по нормам римского или лангобардского права, и это отнюдь не просто modus dicendi или какой-то архаический правовой реликт, а вполне реальные явления. Ибо как раз при заключении имущественных сделок очень важно было установить, по нормам какого права каждый из контрагентов может подтвердить или оспаривать их действительность (иногда в грамотах фигурирует и салическое право). Указания на то или иное право встречаются и в сделках представителей знати, и в грамотах простых людей. Так, в 1062 г. маркиз Альберт, уступая епископу Кремонскому сбор четверти десятины с деревни Солариоло и управление тамошней церковью, подчеркивает, что он в силу своей этнической принадлежности живет по лангобардскому праву[58].
Особенно часто по лангобардскому праву живут те контрагенты, которые выступают целыми семьями и, по-видимому, являются мелкими собственниками — жителями деревень в одной из городских округ. Например, в 1165 г. целых семь consortes — члены одной и той же семьи Кортезиев, живущей в местечке Кастро Ново, — отказываются в пользу Кремонского епископа от своего сравнительно небольшого феода размером в 64 югера[59]. Некий священник Иоанн вместе со своим братом Михаилом, а также с его женой и дочерью продает в 1149 г. епископу Кремонскому в деревне Форново (in loco Fornuovo) 12 пеций земли; причем в грамоте подчеркнуто, что все члены этой семьи живут по лангобардскому праву, за исключением самого священника Иоанна, который живет по римскому праву. Кроме того, в грамоте перечислены и более отдаленные родственники семьи Иоанна и Михаила (родные жены Михаила и его дочери) и указано, что сделка заключена с согласия ближайших родственников и без всякого принуждения со стороны «мундвальтов» (т. е. патронов, имевших мундиум над некоторыми из членов семьи этих продавцов). В грамоте № 28 особенно интересно, что в одну и ту же семью входили люди «разного права» — лангобардского (большинство членов семьи и их родственники) и римского (только один Иоанн). Последнее обстоятельство, а также постоянные упоминания в грамотах родственных связей людей «лангобардского права» говорят против мнения, что люди, живущие по римскому праву, в действительности были лангобардами, переселившимися в города и частично превратившимися в новых посессоров — из числа высшего слоя бывших ариманнов. Там, где перечисляются люди, живущие по римскому праву, обычно отсутствуют указания на совладение большого числа родственников и на их согласие. В одной из грамот (№ 12) супруги (по-видимому, весьма зажиточные землевладельцы, судя по тому, что они продают епископу Кремонскому в 1064 г. 200 югеров земли) подчеркивают, что раньше они жили по разному праву: Имильда — по салическому праву, ее будущий муж — по римскому, но после вступления в брак и жена приняла «римское право». Это могло бы служить прямой иллюстрацией к постановлению из законов Лиутпранда (§ 127), согласно которому супруги после вступления в брак тоже усваивают общее им обоим «римское право» — с той только разницею, что там один из них (муж) жил по римскому, а не по салическому праву, а жена была до брака лангобардского происхождения. Во всяком случае, поселение части лангобардов и особенно представителей лангобардской знати в городах Северной Италии засвидетельствовано Павлом Диаконом уже для конца VII в. Так, рассказывая под 679 г. о пожаловании королем Перктаритом бывшему Трентскому герцогу Алахису в качестве нового герцогства города Брешии, он подчеркивает, что Перктарит опасался усиления мощи Алахиса в результате поддержки его большим числом лангобардских знатных людей, которые жили в Брешии[60]. В последовавших затем событиях — захвате Алахисом дворца в Тичино — опасения Перктарита оправдались, так как Алахис осуществил его с помощью лангобардских жителей Брешии[61].
58
"Акты Кремоны X–XIII вв. в собрании Академии наук СССР", подготовил С. А. Аннинский, предисловие О. А. Добиаш-Рождественской. М. — Л., 1937, № 11: "…
59
Там же, № 34: Ariprandus и другие (всего 7 человек)
60
Paulus Diaconus. Op. cit., V, 36:
61
Ibid., V, 38: