Однако на юге Италии угрожала возросшая активность императора Константа, вторгшегося в Апулию и захватившего город Беневенто. Гримоальд, опасавшийся возможности возрождения союза франков с Византией, предпринял поход на юг при помощи военных сил Северной Италии и снял осаду с Беневенто. В результате успешного похода сын Гримоальда Ромуальд, ставший герцогом Беневенто, получил возможность отвоевать захваченные Константом территории, а затем распространить свое господство дальше, чем прежние Беневентские герцоги, путем захвата Таранто, Бриндизи и Адриатического побережья на юге (с помощью булгар). Тем временем Гримоальд укреплялся на севере Италии и в герцогстве Сполето; подавляя восстания во Фриуле, он обращался за поддержкой даже к аварам. Одновременно Гримоальд проводил арианскую политику.
При его преемниках из Баварской династии опять усилилась католическая партия; появилось много католических монастырей, и католические епископы стремились к примирению папства с империей, которое и было достигнуто в 680 г. После этого Лангобардское королевство стало католическим государством, хотя в разных его частях реорганизация церкви происходила по-разному: на севере отдельные герцоги оставались враждебными католической церкви, а в Средней Италии они шли на примирение с ней.
Королевской власти предстояло еще сломить сопротивление мощных герцогов Австразии. После того как это было выполнено, принятие лангобардами католичества и безуспешность попыток византийского императора вернуть всю Южную Италию привели к длительному миру между лангобардами и Византией, отказавшейся от притязаний на бывшие римские владения в Италии.
Независимо от заключительного для VII в. этапа взаимоотношений лангобардов с империей в правление Ротари и Гримоальда Лангобардское королевство впервые сконструировалось в качестве политически оформленного государства, ибо до этого оно представляло лишь совокупность различных герцогств и территорий, плохо связанных между собой и не объединенных сильной королевской властью. Конечно, и после укрепления Лангобардского государства при Ротари и Гримоальде сохранились противоречия между герцогами и королевской властью. Но государство (хотя и пересеченное некоторыми полунезависимыми территориями) уже стабилизировалось. Этим и объясняется, что как раз Ротари выступил инициатором записи обычного права лангобардов (643 г.), к которому Гримоальд сделал ряд дополнений (668 г.). Такое позднее возникновение Лангобардской Правды несомненно является результатом политической раздробленности лангобардских сил до середины VII в. Это особенно очевидно, если сравнить даты издания Эдикта Ротари и записи Салической Правды: как известно, она была произведена в последние годы правления первого общефранкского короля Хлодвига, вскоре после объединения им всех франков и завоевания франками Галлии к югу от Луары, между тем как подобное объединение лангобардов стало возможным лишь через 80 лет после их вторжения в Италию.
Эдикт, изданный Ротари совместно с собранием знати, представляет собой видоизмененную кодификацию обычного права лангобардов. Эдикт служит важным источником для изучения общественного строя лангобардов I–V вв., так как, с одной стороны, фиксирует архаические обычаи этого племени, сложившиеся еще задолго до вторжения его в Италию, а с другой стороны, содержит ряд установлений, явившихся следствием завоевания Италии и возникновения Лангобардского государства. В целом он отражает известную стадию перехода от родо-племенного строя к раннефеодальному.
Переходный характер общественного строя лангобардов обнаруживается во всех сферах их социально-экономического и политического строя, который отличается поэтому значительной внутренней противоречивостью. Об остатках родо-племенного строя говорит прежде всего сохранность большой семьи, в которую превратилась некогда более обширная лангобардская fara. Это проявляется в значительной роли сородичей в разных сторонах жизни племени, в порядке наследования имущества, в наличии домовой общины. Согласно порядку наследования, первое место занимают законные мужские наследники, второе — дочери и сестры умершего, а на третьем месте стоят незаконные сыновья и ближайшие родные. Хотя дочери и сестры умершего и имеют право на долю в наследстве, но лишь в случае отсутствия сыновей, что указывает как на наличие патриархальной большой семьи, так и на начавшийся процесс ее распадения на малые семьи, так как доля женщины в наследстве может и далее передаваться по женской линии[65].