– Антон, привет! – Алена не просто обрадовалась, ей показалось, что именно этот человек, появившийся в реквизиторском цехе так неожиданно, может ей помочь. – Я дам тебе гитару, но у меня к тебе будет просьба … – девушка сбилась. – Не просьба, а скорее, разговор. Ты занят сегодня в спектакле? Нет? Вот и здорово! Можем встретиться часов в семь и попить чаю?
– Ну, конечно. Я гитару домой занесу и можем встретиться у театра.
Удивлен ли был Антон Андреев этим предложением молодой и симпатичной девушки. Хотел бы я сказать, что удивлен, но не стану лгать даже ради красного словца. Ох уж это актерское самомнение! Это ведь только кажется, что актерский путь усыпан цветами, которые несут ему поклонницы. Сколько отказов встречает он в своей жизни, сколько женщин его отвергло и сколько ещё отвергнет, но все равно в глубине души, в самом потаенном её уголке, всякий актер будет хранить уверенность в своей неотразимости. Не был исключением и Антон. Поэтому вместо искренней благодарности за то, что с ним, немолодым и категорически бесперспективным во всех отношениях артистом без звания, эта милая чудесная девушка хочет поговорить за чаем, он испытал неблагородное чувство удовлетворение. Что это за ответ, скажите на милость; "Ну, конечно"? Разве эдак должен реагировать интеллигентный, чувствующий человек, на подобный подарок фортуны. Конечно, нет! Никому не стоит испытывать эту самую фортуну подобной неблагодарностью. А то ведь она может показать свой ветренный и непостоянный характер. Впрочем, почему же только может? Она непременно сделает это. Надо только подождать. Если у тебя ещё осталось терпение, мой читатель, то подождем ещё немного и мы. Мы оставим реквизиторский цех и проследуем за Антоном Андреевым, выйдем вместе с ним из театра и пройдемся по тихим улочкам города Лужска, вдохнем свежий воздух русской провинции, взглянем на памятники деревянного зодчества, услышим шум воды на плотине и нагулявшись, наконец задумаемся о цели нашего путешествия. Так ведь часто бывает в жизни, что проживая день за днем и любуясь красотами, мы нет-нет, да и остановимся, чтобы спросить самих себя: А куда, собственно, я иду? Задумался об этом и Антон. Причем задумавшись об этом в глобальном, так сказать, смысле, он понял, что и в смысле самом прямом, он в некотором роде заблудился. Нет, он прекрасно знал город, хорошо в нем ориентировался, но вот зачем он оказался перед кафе Г`Раф в данный момент он не вполне понимал. Ноги сами завели его в это место.
– Антоха. – услышал он знакомый голос.
Андреев поднял голову и увидел, что с летней веранды ему машет его друг Руслан.
– Ты чего здесь? – спросил тот.
– Сам не пойму, ответил Антон, подходя к деревянному ограждению, увитому диким виноградом. – Чего-то задумался и ноги сами привели сюда. А тут ты…
Когда наступал летний сезон братья– рестораторы открывали площадку по открытым небом, где посетители могли проводить досуг за едой, и в то же время наслаждаться прекрасным видом на старую церковь, парк и швейную фабрику города Лужска.
– Здорово. – согласился Руслан. – Заходи, посидим. Только не долго, а то у меня встреча здесь.
– Нет, не хочу. У меня тоже вечером свидание. – он хотел было рассказать о странном предложении выпить чаю, которое получил от Алены, но другая, более важная мысль, которая не давала ему покоя все это время, наконец оформилась и не удержавшись в голове, вырвалась наружу.
– Слушай, я вот все думаю: а зачем мы все это устроили?
– Ты про что?
– Ну, про все. – Антон задумался, пытаясь описать своими словами, то, чем они с Русланом занимались последнее время. – Эти мудацкие репетиции с этюдами, нашу мнимую ссору, твое фальшивое ухаживание за Анечкой, слухи, походы к главному… Зачем мы все это делали?
Красиво и тихо было в этот час у ресторана братьев Погосян. Людей почти не было ни внутри, ни около кафе, машины не ездили и только птицы приятно щебетали в листьях дикого винограда, да ветер пробегался по этим листьям, как музыкант по струнам гитары. Друзья молчали, глядя на чистое небо и на летевший в этом небе самолет.
– А что ты предлагаешь? – спросил Руслан тоскливо. – Давай сделаем вид, что помирились, выучим текст пьесы и просто будем ходить на репетиции. Конечно, извинимся перед Иваном Яковлевичем, и я ещё женюсь на Анечке Киреевой. А молодой и талантливый режиссер … Да хрен с ним! Пусть делает что хочет. Не он первый не он последний, в конце концов. Так, думаешь, будет лучше?