Мир вне себя
Разумеется, Израиль с глубоким волнением и радостным возбуждением встретил весть о разгроме Египта — однако реакция во всем мире, в том числе и реакция тех стран, которые традиционно относились к числу сторонников Израиля, была совершенно иной. В Нью-Йорке разгневанные члены ООН обошли вето, наложенное в Совете Безопасности Великобританией и Францией, перенеся вопрос о ближневосточном кризисе на обсуждение Генеральной Ассамблеи ООН. В Вашингтоне Эйзенхауэр был вне себя от “двойного предательства” двух старейших американских партнеров по НАТО — всего лишь за неделю до президентских выборов. Президент США позвонил Идену 30 октября и высказал свое возмущение, не стесняя себя в выражениях. На следующий день он направил Бен-Гуриону телеграмму, где говорилось, что “несмотря на сегодняшнее временное совпадение интересов Израиля с интересами Франции и Великобритании, Вам бы не следовало забывать, что и жизнеспособность, и будущее Израиля неразрывно связаны с США. И я ожидаю от Вас незамедлительного ответа”. Ответ этот он получил через Эвена, который встретился с Даллесом утром 1 ноября, накануне чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Посол Израиля подробно разъяснил то значение, которое имеет израильская победа в Синае. “После всего, чего добился Израиль, — сказал Эвен, — Насер, несомненно, потеряет авторитет в своей стране, и ему на смену придет более умеренный правитель. Тогда, возможно, у Израиля появится шанс заключить долгожданный мир со своими соседями. И еще одно немаловажное обстоятельство: влияние Советского Союза в Египте уменьшится. Наша победа может привести к глобальным изменениям в мировой расстановке политических сил”. Даллес какое-то время расхаживал по своему кабинету, не говоря ни слова. Наконец он нарушил молчание:
“Скажу прямо: я просто разрываюсь на части. Думаю, что нет другого человека, который был бы столь же счастлив, как и я, узнав о поражении Насера. Начиная с этой весны, он делал все, чтобы я его возненавидел… И все-таки — можем ли мы признать, что даже высокая цель достижима негодными средствами, путем нарушения Хартии ООН? Если мы пойдем на такое, то вся система ООН рухнет. Вот почему я не вижу иного выхода, как только поддерживать международный закон и Хартию ООН”.
2 ноября подавляющим большинством голосов — шестьдесят пять против пяти — Генеральная Ассамблея приняла предложенную США резолюцию о немедленном прекращении огня и выводе всех оккупационных сил с территории Египта. Разумеется, ситуация была затруднительной для Израиля — но куда более затруднительной она была для Великобритании и Франции. На следующий день, 3 ноября, Даян отдал приказ об отводе войск с Синайского полуострова. Но операция “Мушкетер” на этом вовсе не заканчивалась — сто военных судов находились всего в 500 милях от египетского побережья, и части ВДВ на Кипре ждали соответствующего приказа. В ООН предпринимались лихорадочные усилия для того, чтобы найти решение вопроса — прежде чем Великобритания и Франция высадят морской десант. Атмосфера была, несомненно, кризисной. В Венгрии советские танки шли на Будапешт, и ясно было, что Москве как воздух необходима возможность отвлекающего маневра на Ближнем Востоке. Американские политики чувствовали, что балансируют на грани ядерной катастрофы. И вот 4 ноября Генеральная Ассамблея ООН подавляющим большинством голосов приняла решение о создании Чрезвычайных вооруженных сил ООН, которые смогут опередить войска Великобритании и Франции в деле “разъединения участников боевых действий” в зоне Суэцкого канала и в других районах Синайского полуострова. Союзники сами загнали себя в ловушку: обосновав именно таким образом цель своей операции “Мушкетер”, они уже не имели возможности выступать против того, чтобы эта цель была достигнута международными усилиями.
Накануне голосования на Генеральной Ассамблее Пино прилетел в Лондон с тем, чтобы убедить английских союзников немедленно выбросить парашютный десант в зону Суэцкого канала. Он сказал, что израильтяне смогут обеспечить фланговую поддержку в течение трех дней, то есть на протяжении того времени, которое необходимо для подхода судов с морскими десантниками к берегам Египта. Такую идею, одобренную Бен-Гурионом, высказал накануне Даян: израильские силы захватывают Кантару на восточном берегу канала, чтобы защитить зону предполагаемой выброски французских парашютистов. Но теперь Лондон отказался от этого плана, поскольку эти действия могли только продемонстрировать, что союзники пытались ввести международную общественность в заблуждение, выдвигая в качестве обоснования своей операции необходимость “разъединить участников боевых действий”. После того как израильское предложение было отвергнуто союзниками, правительство Израиля заявило 4 ноября о своей готовности принять резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН о прекращении огня “при условии, что на это согласится также и Египет”. Англичане и французы немедленно высказали свой протест израильской стороне. Как же можно будет обосновать их вторжение в зону канала, спрашивали они, если решение о прекращении огня войдет в силу? Французская сторона обратилась к Бен-Гуриону с убедительной просьбой взять назад свое заявление. Премьер-министр Израиля, прекрасно осознавая, что это еще сильнее накалит ситуацию и подтвердит репутацию Израиля как воинственного государства, тем не менее согласился помочь союзникам. В тот же день Эвен заявил, выступая на Генеральной Ассамблее, что правительство его страны высказало свое согласие лишь при условии, что Египет также проявит добрую волю, а именно: примет резолюцию о прекращении огня, заявит об окончании состояния войны с Израилем, прекратит поддержку всех террористических операций против Израиля, начнет мирные переговоры с его страной и положит конец экономической блокаде Израиля, а также обеспечит свободный проход израильских судов через Суэцкий канал. И тут, вместо благодарности, правительство Великобритании нанесло Израилю очередной удар наотмашь: по наущению англичан, в ответ союзников на Резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН от 4 ноября была включена следующая фраза: