“Можно задаться вопросом: что означает слово “умеренный” в сегодняшнем ближневосточном контексте? Называя египтянина умеренным, мы, казалось бы, должны иметь в виду, что он готов к мирному сосуществованию с Израилем. Однако мне не удалось обнаружить такого рода готовности в моих собеседниках. Для них для всех “умеренность” означала не примирение, но всего лишь согласие с отводом израильских войск к границам, существовавшим до июня 1967 г., без каких бы то ни было компенсирующих уступок со стороны арабов, и уж тем более без признания Израиля. Для многих египтян это означало сначала отход израильтян к границам 1967 г., а затем дальнейший отход к границам 1947 г., с одновременным созданием Палестинского государства; такой была, например, позиция Мухаммеда Хейкала и египетского министра иностранных дел Исмаила Фахми… Эта позиция подразумевала, в явном, хотя и невысказанном виде, что Израиль, загнанный в такие границы, съежится, усохнет, и тогда воплотится арабская мечта: страна, благодаря войне или невоенному нажиму, прекратит свое существование”.
Однако эта египетская “умеренность” была прямо-таки воплощенным пацифизмом по сравнению с сирийской злобой и ненавистью к “сионистскому образованию”. Абсолютно типичным в этом смысле было выступление баасистского министра обороны Мустафы Тласа[275] в сирийской Национальной ассамблее 19 декабря 1973 г.: “Вот история о замечательном солдате из Алеппо, который своими руками убил двадцать восемь израильских солдат. Он прикончил их как баранов. Он убил троих израильтян топором и отрубил им головы. Нет, он не застрелил их, он взял топор и оттяпал их головы… Сойдясь с одним из израильтян в схватке один на один, он нанес ему удар топором, разрубил шею, вырвал кусок мяса и съел его на глазах своих товарищей. Это исключительный боец. Он, несомненно, заслужил Медаль Республики. Я дам эту награду любому солдату, который сможет убить двадцать восемь евреев. Я высоко ценю его доблесть и отвагу”. Два года спустя, когда было, наконец, подписано второе соглашение о разъединении между Египтом и Израилем, в Дамаске отреагировали на него с откровенной враждебностью. Участники многолюдных демонстраций заклеймили “предательство” Садата.
Израильтяне превосходно осознавали, в каком окружении им приходится жить. Для них это был не просто вопрос тактического примирения под американским нажимом, но оценка того, насколько эффективно они смогут защитить свою страну в случае возобновления военных действий. И эта оценка была отрезвляющей. Важнейший урок Войны Судного дня состоял в том, что даже необразованные арабские солдаты способны хорошо воевать, если их как следует обучить использованию современных и эффективных видов вооружений. Со всей очевидностью, египтяне и сирийцы освоили применение средств радиоэлектронной борьбы, причем настолько хорошо, что израильтяне даже не могли ранее себе этого представить. Не будучи в состоянии одержать победу над евреями, арабы тем не менее продемонстрировали свою способность нанести им тяжелые потери. Более того, использование ракет давало им возможность, в случае нового конфликта, наносить удары по израильским городам. В складывающихся обстоятельствах израильская стратегическая концепция становилась во все большей степени ориентированной на оборону. Так, после Синайской кампании 1956 г. Насер старался использовать ооновские силы для защиты и потому предоставил свою территорию для их размещения. И о многом говорит тот факт, что теперь именно Израиль потребовал разместить войска ООН в буферной зоне. Настаивая на предоставлении Чрезвычайным силам ООН мандата на длительный срок, израильтяне тем самым признавали, что отчасти утратили веру в сдерживающую мощь своей армии.
275
Тлас Мустафа (р. 1931) — сирийский государственный и военный деятель. Мусульманин-суннит. С 1951 г. состоял на военной службе. В 1954 г. окончил Хомский общевойсковой колледж, в 1966 г. — Командно-штабную академию. Учился в Академии Генштаба Вооруженных сил СССР им. К. Ворошилова. В 1980 г. защитил в Академии докторскую диссертацию. В 1959–1961 гг., во время существования Объединенной арабской республики, объединившей Сирию и Египет в одно государство, служил в танковых войсках в Египте. С 1965 г. — член регионального руководства Партии арабского социалистического возрождения (Баас). В 1968–1972 гг. — начальник сирийского Генштаба; в 1968–1972 гг. — первый заместитель министра обороны, корпусной генерал. В 1972–2004 гг. Тлас занимал пост министра обороны и заместителя главнокомандующего вооруженными силами; в 1984–2004 гг. был также заместителем председателя Совета министров Сирии. Даже среди сирийского руководства выделялся антиизраильскими и антисемитскими взглядами. В ряде книг и статей утверждал справедливость обвинения евреев в использовании крови христиан и мусульман в ритуальных целях. С 2004 г. находится в отставке.