В качестве наиболее подходящего посредника для передачи информации египтянам был выбран король Марокко Хасан. Относясь с большим уважением к “еврейскому гению”, Хасан проводил в своей стране политику хорошего отношения к марокканским евреям. Более того, он негласно прибегал к помощи Израиля в борьбе с членами Фронта Полисарио, действовавшими в Западной Сахаре и пользовавшимися поддержкой Алжира. Начиная с 1975 г. король Марокко лелеял план создания регионального антирадикального блока, с участием Египта и Израиля. Время от времени он даже приглашал видных израильтян североафриканского происхождения в Марокко в качестве личных гостей; в 1975 г. в Марокко побывал с тайным визитом сам Рабин, чтобы обратиться к Хасану за содействием в установлении контактов с Садатом. Но тогда, видимо, время еще не было подходящим. Теперь же, в июне 1977 г., по просьбе Израиля, Хасан устроил в Касабланке встречу между главой Мосада генералом Хофи и шефом египетской военной разведки генералом Камалем Хасаном Али. Хасан Али был потрясен информацией о заговоре с целью убийства Садата, тем более что израильтяне предоставили ему все детали, включая имена и каирские адреса террористов. Действуя на основе полученных данных, египетская полиция арестовала заговорщиков; затем, в июле, египетские вооруженные силы нанесли мощный превентивный удар по основной ливийской военной базе, расположенной в 22 милях от западной границы Египта.
Садат был искренне благодарен израильтянам. На него произвела крайне неблагоприятное впечатление недавняя победа Бегина на выборах, равно как и то обстоятельство, что он включил в свой кабинет таких “ястребов”, как генералы Даян, Шарон и Вейцман. Однако он отреагировал соответствующим образом и на информацию, полученную в Касабланке, и на израильские обращения, переданные через Чаушеску и Саида Мерей. Вот почему египетский президент ответил, через посредство Марокко, что готов выслушать серьезные израильские предложения. В начале сентября 1977 г. Даян отправился с секретной миссией в Фес (через Париж) на личном самолете короля Марокко. Хасан проинформировал своего израильского гостя, что Садат и в самом деле заинтересован в заключении двустороннего соглашения. Через две недели, 16 сентября, Даян снова вылетел в Марокко. Там, в Рабате, его ждал заместитель премьер-министра Египта Хассан аль-Тохами.
Тохами сообщил Даяну о готовности Садата, вместо нежелательной для обеих сторон Женевской конференции, начать секретные двусторонние переговоры о разрешении израильско-египетского конфликта мирным путем. Однако Израиль должен будет, в качестве предварительного условия, вернуть Египту весь Синайский полуостров, а также достигнуть “договоренности” по палестинскому вопросу, в рамках которой Западный берег и Газа будут связаны с Иорданией. Со своей стороны, Садат готов предоставить Израилю любые возможные гарантии безопасности, включая даже размещение контингентов ООН по обе стороны границы в Синае. Даян отреагировал на это предложение с присущей ему прямотой. Израиль, разъяснил он, готов к восстановлению полного египетского суверенитета над Синаем, за исключением ключевых авиабаз у Акабского залива и поселений на Синае, в северо-восточной части полуострова. Кроме того, Израиль не намерен эвакуировать свои поселения, расположенные на Западном берегу. При этом Даян заметил, что эти и другие вопросы могут быть “уточнены” в будущем. Реакция Тохами на это была уклончивой. Во всяком случае, перед отъездом по домам они договорились через две недели вернуться в Марокко с более конкретными предложениями.
На следующий день, уже в Иерусалиме, Даян сообщил Бегину о результатах встречи. Премьер-министр выразил свое несомненное удовлетворение. Теперь он мог позволить себе прекратить разговоры о столь ожидаемой Картером Женевской конференции. Ответ из Каира прозвучал более чем внятно, свидетельствуя о появлении новых — и лучших — возможностей. Так оно и было. Садат со всей очевидностью проявлял готовность к новому курсу отношений между двумя странами. Позже он писал: “Именно тогда я, едва ли не бессознательно, обратился к внутреннему источнику своей силы, которую я обнаружил в себе, еще будучи узником камеры № 54 в Центральной тюрьме Каира [при англичанах], — силы, которую можно назвать талантом, или способностью, к осуществлению перемен”. Он решил принять новую стратегию, которая должна рассеять все сомнения Израиля. И вот 30 октября египетский президент вылетел в Бухарест, чтобы обсудить ситуацию в частном порядке с Чаушеску. “Я спросил Чаушеску, какое впечатление на него произвел Бегин. Он ответил мне: “Бегин хочет найти решение””. Как Даян дал понять Тохами, израильский премьер-министр мог и смягчить свою позицию по Синаю. На следующий день Садат вылетел из Бухареста в Тегеран. Шах Ирана Мухаммед Реза Пехлеви[293], сторонник умеренной позиции в арабо-израильском конфликте (Гл. XXXII. Иран — контрас: израильский след), также настоятельно рекомендовал Садату вступить в прямые переговоры с Бегином. Именно в ходе этой своей поездки Садат принял эпохальное решение: он отправится с визитом в Израиль.
293
Мухаммед Реза Пехлеви (1919–1980) — последний шах Ирана (1941–1978). В 1925–1930 гг. учился в Персидском кадетском корпусе; в 1931–1935 гг. — в школе-пансионе в Швейцарии; в 1936–1938 гг. учился в офицерском училище в Тегеране. На престол взошел в сентябре 1941 г. после оккупации Ирана советско-английскими войсками и вынужденного отречения его отца от престола. До 1949 г. мало вмешивался в управление страной. После покушения на его жизнь в феврале 1949 г. Учредительное собрание внесло изменения в конституцию, предоставив шаху широкие полномочия в управлении страной, в том числе право распускать парламент. В результате программы радикальных экономических и социальных реформ “Зеленая революция”, проводившихся шахом с 1963 г., ускорились темпы экономического роста, половина иранских крестьян получила земельные участки. Но попытки шаха осуществить ряд секулярных преобразований вызвали резкую оппозицию исламского духовенства. При шахе Иран осуществлял политику сотрудничества с Израилем в различных областях. Положение еврейской общины в стране значительно улучшилось. Под напором массовых выступлений шах был вынужден в конце 1978 г. уехать из страны. В 1979 г. к власти в Иране пришли исламские фундаменталисты во главе с аятоллой Хомейни. После отъезда из Ирана шах жил сначала в Египте, затем в Марокко и на Багамских островах. Исламские власти требовали его выдачи. Умер в Каире.