С другой стороны, школьное образование само по себе, без четкой ориентации на общинные нужды, вряд ли могло эффективно содействовать снижению уровня напряженности в отношениях между двумя народами. Для израильских властей особое значение имела перспектива установления, в процессе реализации образовательных программ, взаимного понимания и контактов между арабами и евреями. На первых порах этого не удавалось достигнуть в достаточной степени, ввиду наличия географических и языковых барьеров. С этой целью несколько кибуцев, организованных партиями Мапам и Ахдут га-авода, включили арабский язык в программы своих школ и практиковали регулярные посещения арабских школ. В одном из кибуцев, Легавот-Хавива, был создан “Институт арабо-еврейских отношений”, проводивший годичный курс для совместного обучения арабов и евреев. По инициативе мэра Хайфы Абы Хуши[28], давнего сторонника арабо-еврейского сотрудничества, Хайфский муниципалитет основал программу взаимной деятельности, а затем в городе была открыта смешанная средняя школа, где имелись классы углубленного изучения арабского языка. В Ако имелся совместный детский центр и игровая площадка. В молодежной деревне Нурим, основанной по инициативе Молодежной алии, были открыты классы для арабских учащихся из соседних деревень, в то время как одна из еврейских школ деревни организовала в близлежащей арабской средней школе класс иврита и приглашала арабских школьников участвовать в субботних празднествах и спортивных соревнованиях. Можно назвать еще немало примеров арабо-еврейского сотрудничества, преимущественно на местном уровне. Однако, как бы то ни было, а изолированные усилия явно были недостаточны для того, чтобы рассеять недоверие между двумя народами.
Следует подчеркнуть то особое значение, которое имела образовательная система для женщин арабской общины. Сама по себе возможность получить образование, избавившись от участи неграмотного человека, оказала разительное воздействие на рост их социального статуса. Весьма важными стали также перемены юридического и политического характера. Положение арабских женщин до 1948 г. нельзя было назвать иначе как жалким. У них не было никаких закрепленных законом прав, их могли продать в замужество, причем зачастую в качестве младшей жены, а при процедуре развода у них вовсе не было права голоса. Правительство Израиля не только предоставило женщинам возможность учиться, но и коренным образом улучшило социальный статус арабских — равно как и еврейских — женщин, приняв в 1951 г. Закон о равенстве прав, который давал женщинам полное юридическое равноправие. Двоеженство было запрещено в законодательном порядке, равно как и детские браки. Женщину не могли выдать замуж или принудить к разводу без ее согласия. Что касается политических прав, то они были предоставлены всем женщинам с момента основания государства. Получив теперь юридическую защиту своих прав и добившись социальной свободы наравне с женщинами еврейской общины, арабские женщины обрели достоинство и ощутили новые возможности, которые давал им их новый социальный статус. Пусть даже эти возможности были отчасти умозрительными, принимая во внимание консервативную природу арабского общества, — тем не менее они существовали и охранялись законом.
Рост числа образованных арабов, как мужчин, так и женщин, стал основой одновременно для надежд и для беспокойства. Выпускники средних и даже начальных школ получали места чиновников в правительственных учреждениях (в арабском секторе), равно как и в других государственных организациях. Некоторые из них устраивались на предприятия пищевой промышленности, совместно финансируемые еврейскими и арабскими предпринимателями, или в Израильско-арабский банк. Но все большее число выпускников арабских средних школ, а то и учительских семинарий или университетов оставались без работы, потому что они не хотели быть чиновниками или учителями, либо потому, что не могли найти достойную работу. Следует признать, что всеобщее образование, предоставляемое израильскими властями, способствовало появлению нового поколения арабской интеллигенции, недовольной своим положением и вместе с тем осознающей наличие возможностей для беспрепятственной критики власти и государства. Именно тогда и начали возникать в арабской общине недовольные и враждебные элементы (Гл. XXI). Стало высказываться и недовольство, имеющее националистическую окраску.
28
Хуши (Шнеллер) Аба (1899–1969) — профсоюзный лидер и израильский общественный деятель. В юности примкнул к движениям Ге-Халуц и Га-Шомер в Галиции. С 1920 г. жил в Эрец-Исраэль. Был среди основателей кибуца Бейт-Альфа. В 1927 г. переехал в Хайфу. Работал грузчиком и организовал Союз портовых рабочих в рамках Гистадрута, включавший евреев и арабов. Когда в начале 1930-х гг. началось строительство Хайфского порта, он поехал в Салоники и привез оттуда около 500 репатриантов-грузчиков и других портовых рабочих. В 1938–1951 гг. Хуши занимал должность Генерального секретаря хайфского рабочего совета, пользовался большим авторитетом в городе, как среди евреев, так и среди арабов. Был одним из создателей хайфского отделения Гаганы. В кнесете первого созыва был депутатом от партии Мапай, но в 1951 г. ушел из кнесета, был избран мэром Хайфы, оставался на этом посту до конца жизни. Очень много сделал для развития промышленности города, для благоустройства и реконструкции городских кварталов. Был инициатором создания Хайфского университета, Хайфского городского театра, строительства подземной дороги Кармелит. Он придавал большое значение укреплению сотрудничества между еврейской, арабской и друзской общинами.