Переговоры с египтянами начались 26 мая 1979 г., сначала в Беэр-Шеве. Палестинцы бойкотировали эти переговоры — равно как и иорданцы. Однако переговорный процесс затормозился не столько из-за процедурных соображений, сколько из-за сути обсуждаемых вопросов. С самого начала генерал Хасан Али, глава египетской переговорной группы, выступил с максималистскими требованиями арабской стороны, согласно которым Израиль должен был вывести свои войска и эвакуировать поселения с Западного берега, из сектора Газа, с Голанских высот и из Восточного Иерусалима. Палестинский орган самоуправления должен быть наделен, в самой полной мере, правами по обеспечению соблюдения законов и поддержанию общественного порядка, а также правом распоряжаться земельными и водными ресурсами. Что касается Восточного Иерусалима, то он, несомненно, должен войти в состав самоуправляемой территории.
Израильские требования выглядели столь же бескомпромиссными. Действительно, даже в еще большей степени, чем изначальный план Розена, представленный Картеру в сентябре 1977 г. (Гл. XXVII. Садат в поисках мира), настоящий план предусматривал ограниченную автономию для населения территорий, но в нем ничего не говорилось о самой земле, “которая является священной для каждого еврея”. Опасаясь отрицательной реакции правых кругов, правительство самым очевидным образом вернулось к старой формуле Жаботинского, предусматривавшей “личную”, но отнюдь не территориальную автономию. Более того, согласно плану комиссии Бурга, палестинцы получали исключительно административную (но не законодательную) автономию, причем им было отказано в праве на самоуправление в таких жизненно важных вопросах, как безопасность, земля и вода, а также оставленная ими собственность, — то есть в вопросах, составляющих самую суть любого подлинно автономного образования. К тому же Восточный Иерусалим, численность арабского населения которого составляла порядка 120 тыс. человек (единственное место сосредоточенного проживания арабов на территориях), полностью исключался из юрисдикции автономного образования, и без того неопределенной. С чувством возмущения и обиды генерал Хасан Али, от имени египетской делегации, заявил, что израильский план — это фикция; именно так и воспримет его местное население, а египтяне не желают иметь с этим ничего общего.
До конца 1979 г. египетская и израильская переговорные группы провели семь пленарных заседаний, которые проходили в Беэр-Шеве, Тель-Авиве, Александрии, Герцлии, Хайфе — и даже в Лондоне. Время от времени достигалось согласие по таким чисто техническим вопросам, как организация опросов общественного мнения или процедура обмена валюты, — но ни разу по вопросам, имевшим фундаментальную значимость. В начале весны 1980 г. стало ясно, что намерение уложиться в годичный срок — это иллюзия или самообман. Переговоры едва продвигались в нужном направлении, сбивались с темпа, уходили в сторону, прекращались и вновь начинались — но так и не достигали видимого прогресса. На каждое предложение египетской стороны о наделении Палестинской автономии законодательными полномочиями или о предоставлении жителям Восточного Иерусалима права участвовать в выборах Бург и члены израильской переговорной группы отвечали, что “это не предусмотрено Кэмп-Дэвидскими соглашениями”.
Садат со все возрастающей тревогой следил за тем, как переговорный процесс заходит в тупик. Продолжая публично выражать оптимизм, он, однако, уже к марту 1980 г. дал понять, что если в назначенный срок переговоры не завершатся реальными достижениями, то такая неудача может привести к возникновению “новой ситуации”. И в самом деле, 12 мая, в ответ на очередное неуместное заявление Бегина относительно “единой и неделимой Земли Израиля”, Садат заявил о прекращении переговоров. Пять дней спустя Картер убедил его отозвать свое заявление. Переговоры должны были возобновиться в середине августа. Однако 30 июля кнесет принял “основной закон”, объявляющий Иерусалим единой и неделимой столицей Израиля (Гл. XXVIII. Возможность политического наступления: Иерусалим). Негодование арабского мира было беспредельным. Садат в частном письме Бегину заявил, что чувствует себя лично оскорбленным и полагает, что решение кнесета делает невозможным продолжение каких-либо переговоров по палестинскому вопросу. Но Картер снова самым убедительным образом попросил Садата не прекращать переговоры. И снова Садат согласился, вопреки возражениям своих советников. Однако он поставил условие: Картер организует еще одну встречу в Кэмп-Дэвиде — после своего ожидавшегося переизбрания на пост президента США в ноябре 1980 г. Картер ответил согласием. Однако история распорядилась так, что планам обоих президентов не суждено было осуществиться.