Еще более сбивает с толку тот факт, что за пределами прибрежных регионов европейское присутствие в Северной Америке начало воздействовать на уклад жизни индейцев задолго до того, как европейцы и коренные жители в действительности встретились, в первую очередь это были последствия торговли различных индейских племен европейскими товарами между собой и распространения европейских болезней. Утверждение о том, что изменения имели место задолго до любого действительного контакта с завоевателями, означает, что многие ранние отчеты «из первых рук» не дают нам точного образа Канады аборигенных племен в своем непотревоженном виде, поскольку индейские общества уже находились в состоянии перехода. Когда в 1793 г. Александр Маккензи совершил первое путешествие через Британскую Колумбию, он встретил в верховьях реки Фрейзер туземцев, уже обладавших европейскими товарами, даже несмотря на то, что Маккензи был первым белым человеком, которого они видели.
Рисунки, картины, а позднее фотографии европейцев часто содержат важные бытовые подробности прежнего времени. Но многие из них представляют собой образы, выполненные художниками, отражавшими на картине свои собственные толкования на основе записей других исследователей. Даже в случае, если художники в реальности посещали индейские племена, на их рисунки и живописные полотна сильно влияло их собственное отношение к изображаемым объектам, их изобразительное мастерство и мода того времени. Фотографии также могли быть весьма обманчивы. Хороший пример — это работы Эдварда Кёртиса, знаменитого фотографа конца XIX — начала XX в., который намеревался запечатлеть исконную культуру индейцев, пока она не исчезла. Для достижения этого Кёртис брал с собой в полевые экспедиции коллекцию индейских артефактов и одеяний, которые использовал, чтобы выстроить многие из своих композиций. Он также «подновлял» некоторые негативы так, чтобы на отпечатках нельзя было увидеть предметы европейского происхождения. Хотя фотографии Кёртиса — признанные произведения искусства, они не являются достоверным отражением жизни туземцев.
Очевидно, что фиксация достаточно точного облика индейской Канады — непростая задача; мы должны учитывать множество видов свидетельств, добытых из многочисленных источников, относящихся к периоду времени, предшествовавшему началу контактов с европейцами и вплоть до конца первого столетия после этого.
Охотники северных лесов
Северные леса огромны. Они простираются на запад от берега полуострова Лабрадор более чем на 3 тыс. миль[47], вплоть до нижнего течения рек Маккензи и Юкон. Народы, проживающие в этих северных лесах, говорили на разных диалектах двух основных языков: атапаскского (на северо-западе от реки Черчилл) и алгонкинского (к югу и востоку от этой реки). Несмотря на то что они были не в состоянии понять друг друга, племена атапасков и алгонкинов противостояли сходным вызовам окружающей природы и находили похожие решения; таким образом, многие стороны их повседневной жизни являлись сходными. Эти обитатели лесов были хорошо приспособлены к окружавшей их среде. Орудия труда, оружие, одежда и ритуальные объекты изготавливались из доступных в данной местности материалов в большей степени, нежели доставлялись издалека путем торговли. Жизнь была организована вокруг простых навыков и легко переносимых во время миграций орудий труда и инструментов. Оружие для охоты на крупную и мелкую дичь состояло из луков, стрел и копий с каменными наконечниками, ловушек, в которые попадала жертва, и силков.
Особенно эффективны были ловушки. В конце XVIII в., во время своего эпохального путешествия от реки Черчилл до реки Коппермайн, исследователь и торговец мехами Сэмюэл Хёрн[48] описывал их использование индейцами чипевайан[49] для охоты на тундровых карибу[50]:
48
49
Чипевайан (чипевиан, чипевьян) — племя из группы дене, говорящее на одном из атапаскских языков.
50
Карибу — общее название дикого северного оленя в Америке; иногда их выделяют в особый подвид Rangifer tarandus caribou. Различаются более крупные — лесные и мельче — тундровые. Последние заходят в леса только зимой.