Впервые за всю историю франкоговорящие квебекцы испытывали благодарность к военным за профессионализм. За пределами Квебека СМИ поддерживали большинство канадцев в их сочувствии мохоукам, еще сильнее разобщая «два одиночества», и без того разгневанных из-за провала Мич-Лейкского соглашения. Эразм предупреждал: если требования коренного населения и дальше оставлять без внимания, конфликт в Оке может стать только началом, хотя было ясно, что Квебек действовал конституционно, включая даже применение войск. Однако критики Малруни пополнили список его грехов еще данным событием. Не смягчило их и то, что после захвата Ираком 2 августа 1990 г. территории соседнего Кувейта, правительство поспешно поддержало ООН. Через несколько дней в Персидский залив отправили два старых эсминца и вспомогательное судно, а следом в октябре еще и эскадрилью истребителей CF-18. Новые демократы и даже некоторые либералы выступали против, утверждая, что участие Канады в этой преимущественно американской военной операции означало принесение в жертву ее репутации миротворца, а отнюдь не вызванный необходимостью ответ на агрессию. В то время как «маленькая победоносная» война в начале 1991 г. заставила многих критиков пересмотреть свое мнение, а некоторых даже убедила требовать для иракского лидера Саддама Хусейна заслуженной кары, мало кто из союзников по Войне в Заливе оказался столь же далек от суровой действительности realpolitik[544], как канадцы.
Политические и экономические неурядицы
Даже в меняющемся мире всегда есть что-то незыблемое. Канадская политика всегда могла опереться на непоколебимую приверженность провинции Онтарио осторожной центристской политике. Однако 6 сентября 1990 г. 38 % ее избирателей поддержали НДП, которая сформировала правительство большинства. Удивление жителей Онтарио можно было сравнить только с удивлением в самой НДП. За что избиратели наказали своего премьера-либерала Дэвида Питерсона — за его преданность Мич-Лейкскому соглашению или за то, что он проигнорировал углублявшуюся рецессию? И почему большинство избирателей предпочли левых правым? И не наобещала ли НДП больше, чем могла сделать? Став премьером, Боб Рэй не нашел волшебной палочки, чтобы одним взмахом ослабить воздействие экономической рецессии или власть бизнеса даже в рамках руководимой им государственной службы, но он мог бы попытаться, например, предоставить больше возможностей женщинам и представителям «видимых меньшинств», наводнившим крупные города Онтарио.
Циники видели в выборе Онтарио кратковременное помутнение; другие настаивали, что маятник качнулся в другую сторону, и это впечатление подтвердилось, когда в октябре 1991 г. представитель НДП Рой Романов победил коррумпированное и обанкротившееся правительство консерваторов в Саскачеване, а бывший мэр Ванкувера Майк Харкорт привел к власти ту же партию и в Британской Колумбии. Однако по мере рецессии, продолжения падения доходов, роста дефицита левые правительства оказывались в долговой ловушке. Их собственные сторонники выступали против сокращения расходов, а бизнес протестовал против повышения налогов, угрожая в противном случае уйти с их территорий. Бобу Рэю никак не удавалось уговорить государственных служащих согласиться на снижение заработной платы в обмен на участие в управлении. Самой ядовитой критике подвергали его профсоюзы госсектора. Преодолев низшую точку рецессии, правительство Харкорта оказалось между двух огней: с одной стороны на него нападали защитники окружающей среды, встревоженные судьбой девственных лесов в районе Клакуат-Саунд[545], а с другой — лесорубы, опасающиеся утраты средств к существованию. Запоздалые усилия уладить претензии коренных народов также не удались, поскольку «застряли» между непомерно высокими требованиями аборигенов и повсеместным нежеланием избирателей признавать за ними сколько-нибудь значимые права.