Председатель КГБ Узбекской ССР: Бызов А.П. (1954—?), Наймушин г. Ф. (1960—12.1963), Киселев СИ. (12.1963— 11.1969), Бесчастнов А.Д. (11.1969—10.1974), Нордман Е.Б. (10.1974—03.1978).
Председатель КГБ Украинской ССР: Никитченко В.Ф. (1954—07.1970), Федорчук В.В. (16.07.1970—26.05.1982).
Председатель КГБ Эстонской ССР: Карпов И.П. (1954–1961), Порк А.П. (06.1961—15.06.1982).
Награды дпя чекистов.
В 1967 году, когда органы советской госбезопасности отмечали свое пятидесятилетие, был выпущен юбилейный знак «50 лет ВЧК-КГБ» с золоченной цифрой 50.
Нагрудный юбилейный знак «1917–1967. ВЧК-КГБ»
В ряде союзных республик, где органы госбезопасности были образованы позже 1917 года, знаки к 50-летию КГБ были учреждены несколько позднее общесоюзного.
Нагрудный юбилейный знак
Нагрудный юбилейный знак «50 лет Всеукраинской ЧК» «50 лет КГБ Киргизии»
Нагрудный юбилейный знак «50 лет КГБ Грузии»
Нагрудный юбилейный знак «70 лет ВЧК-КГБ»
Нагрудный юбилейный знак «50 лет ЧК-КГБ Армении»
Глава шестая. ТАСС Уполномочен заявить: Угрозы внешние и внутренние
Не следует забывать, что конец пятидесятых — начало семидесятых годов прошлого века — период в мировой истории, когда «холодная война» в любой момент могла перерасти в Третью мировую. Достаточно вспомнить противостояние в Берлине или Карибский кризис. В повышенной боевой готовности находились не только вооруженные силы, но и спецслужбы. Так же противоборствующие стороны пытались добыть максимум информации друг о друге. Все это повлияло на формы ведения «тайной войны».
В конце пятидесятых годов прошлого века, когда еще не было космических спутников-шпионов, основным источником получения информации о месте расположения того или иного объекта продолжала оставаться агентура. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в одной из инструкций, предназначенной для агента американской разведки из числа советских граждан, было указано:
«Некоторые вопросы, изложенные в Инструкции, вне вашей профессиональной подготовки, но мы, все же, посылаем их Вам, т. к. они представляют для нас особый интерес. Для того, что бы собрать эти сведенья, мы направляем Вам перечень демаскирующих признаков, с помощью которых Вы сможете выяснить интересующие нас сведенья.
Строительство предприятий, которые сильно охраняются.
Строительство^железнодорожных путей и шоссейных дорог, назначение которых непонятно для окружающих.
Промышленные предприятия, продукция которых транспортируется в спаренных контейнерах с отсутствием маркировочных знаков.
4. Места, куда поступают железнодорожные цистерны, у клапанов которых образуется иней…».
И это не единственный документ такого рода. Например, в изъятом советскими контрразведчиками из тайника в общественном туалете в 1959 году задании для агента было написано: «…Достижения смежных научных дисциплин, связанных с пуском спутников и снарядов, таких, как астрофизика, магнитогидродинамика, техника вычислительных машин, нас также крайне интересует».
А вот цитата из другой инструкции, предназначенной уже для специалиста-ракетчика:
«Сообщите следующее о каждом типе межконтинентального баллистического снаряда:
Название и класс снаряда.
Завод или заводы-изготовители.
Количество ступеней.
Тип топлива, применяемого в снаряде.
Оперативная готовность снаряда к пуску.
Сколько в общей сложности имеется таких снарядов.
Дальность действия и скорость снаряда.
Размер, длина, диаметр, вес.
Может ли снаряд нести атомный или водородный заряд…»[52]
Хотя повышенный интерес к происходящему за «железным занавесом» проявлял не только главный противник — США, но и почти все западноевропейские страны. Их интерес был легко объясним. В случае начала военного конфликта между Москвой и Вашингтоном основные сухопутные сражения должны были развернуться на территории Западной Европы, вне зависимости от того, были ли отдельные страны членами НАТО или проводили независимую от США военную политику. В качестве примера можно вспомнить Францию.
«Посылка» для агента ЦРУ, закамуфлированная под кусок асфальта
Начиная с шестидесятых годов прошлого века, французские военные разведчики перешли от чисто представительских функций к активной разведке против Советского Союза. Основным методом их деятельности была визуальная разведка. При этом каждой поездке, согласованной с Парижем, предшествовала тщательная подготовка со стороны сотрудников резиденгуры, которые разрабатывали оптимальные маршруты движения и легенды своего появления в районах дислокации интересующих их объектов. Советские контрразведчики выделяли два вида поездок: «местные» — посещение окрестностей города и соседних областей и «дальние» — их продолжительность колебалась от 7 до 15 суток и подразумевала визит в несколько регионов.
Во время таких «экскурсий» основное внимание уделялась обнаружению мест дислокации воинских частей, средств доставки ядерного оружия, атомных электростанций и аэродромов. Часто в таких поездках участвовали коллеги из других стран НАТО.
Французские разведчики не ограничивались изучением проносящихся за окном вагона поезда или автомобиля пейзажами. Они активно общались с местными жителями, записывая беседы на диктофоны или в блокноты.
Руководство французских спецслужб считало, что разведывательные поездки, совершаемые сотрудниками резидентур политической разведки ДЖСЕ (Генеральная дирекция внешней безопасности — DGSE) имеет большую оперативную отдачу, т. к. в отличие от представителей военных атташатов не все посольские разведчики известны местным контрразведывательным службам, и, следовательно, во время поездок за ними организовано не очень жесткое наблюдение.[53]
Другой важный фактор — улучшение политических отношений между Францией и СССР, начавшееся в 1964 году. Это способствовало росту интереса к этой стране со стороны советской творческой и научной элиты советского общества, а также студенческой молодежи. Этот интерес породил у отдельных советских граждан «некритичный подход» к представителям французского государства. Все это, по мнению французских спецслужб, позволяло рассматривать «человека с улицы» как удобный объект для получения информации методом выведывания и в конечном итоге как возможный объект вербовочного подхода. Оговоримся сразу, французы крайне редко пытались вербовать советских граждан на территории Советского Союза. Обычно такое предложение делалось в самой Франции или на территории одной из ее бывших колоний. При осуществлении вербовочных мероприятий на территории третьих стран, особенно франкоязычных, французская разведка активно использовала свою местную агентуру, имеющуюся не только среди государственных служащих, но также в средствах массовой информации, вооруженных силах и местных спецслужбах.[54]
Благодаря такой политике Париж крайне редко попадал в громкие дипломатические скандалы, в отличие от Вашингтона или Лондона.
.. В годы «холодной войны» Советский Союз и США считались странами с жестким контрразведывательными режимами. Хотя времена, когда каждого иностранца в СССР «опекала» бригада «наружки», ушли в прошлое. Это при Иосифе Сталине количество зарубежных гостей (дипломатов и туристов) было минимальным. А в эпоху Никиты Хрущева и Леонида Брежнева число приезжих резко возросло, и за всеми невозможно было организовать круглосуточное наблюдение. Зато в США решили создать жесткую оперативную обстановку для советских граждан.
К началу шестидесятых годов прошлого века ЦРУ и ФБР выработала агрессивную тактику вербовки сотрудников советских загранучреждений (в первую очередь посольств и консульств). Одни из элементов этой тактики — покупка или аренда представителями американской разведки находящейся рядом с территорией объекта недвижимости. Обычно можно было найти семь-восемь домов или квартир. Они использовались для расположения в них постов наружного наблюдения и размещения специальных технических средств для негласного получения информации.