Педру не скрывал свои отношения с фрейлиной, чем невероятно злил короля, который планировал для сына второй династический брак. Афонсу IV, чего бы это ему не стоило, был намерен разлучить влюбленных. Пока король думал, как организовать новый брак, пара начала жить вместе. Инес успела родить принцу четырех детей. Удивительно то, что в отличие от законного сына Педру, дети Инес росли здоровыми. Этот факт также волновал Афонсу IV, который заботился, чтобы будущий наследник был достойным претендентом на престол, а не полукровкой. Желая защитить династию, он решил заключить Инес в тюрьму. Фрейлина просила пощадить ее. Она была готова на пожизненную ссылку, лишь бы ее детей и, кстати говоря, его внуков, не оставляли без матери. Однако король был непреклонен – женщину убили на глазах у детей.
Педру был в ярости. Конфликт повлек за собой двухлетнюю гражданскую войну, где принц стал зачинщиком раскола, выступив против своего отца. Точка в споре была поставлена в 1357 году – Афонсу IV скончался и королем Португалии стал Педру. Первым делом он нашел убийц своей возлюбленной и наказал их: по обвинению в бессердечии их в прямом смысле этого слова лишили сердец. Дальше было безумие: новоиспеченный король приказал достать из могилы тело Инес и усадить на трон как королеву. Все придворные были обязаны целовать руку трупа.
Позже Педру все-таки похоронил возлюбленную в церкви монастыря Алкубаса. Напротив был сделан еще один саркофаг, в который после смерти положили самого Педру.
В Литве тот факт, что у Гедимина одна или обе жены были руськими, означает, что он принял православие: выдача замуж княжеской дочери за язычника на Руси была невозможна. Другой вопрос, что Гедимин и его потомство – тот же Ольгерд – относились к смене вероисповеданий очень спокойно и делали это по мере надобности. Даже в веронетерпимой Западной Европе Генрих IV во всеуслышание заявил: «Париж стоит мессы!», переходя из протестантства в католичество. Нужно жениться или заключить союз с соседом – выполняли христианские обряды; нужна военная поддержка местной знати – начинали публично исполнять языческие обряды. Формально все сыновья Гедимина были крещены и имели православные имена. Так, Наримунт был Глебом, Ольгерд – Александром, Кориат – Михаилом и так далее. Немцы уже с XIV века называли Вильно «руським городом», а польские хронисты – «столицей греческого [православного] отщепенства».
Большинство сыновей Гедимина женились на руських княжнах. Их потомки становились родоночальниками княжеских династий и боярских родов, представители которых служили как польским королям, так и московским великим князьям. От Монтвида-Гедимина пошли такие известные на Руси фамилии, как Хованские, Корецкие, Голицыны, Куракины, Булгаковы, Щенящевы. От Ольгерда – князья Чарторыйские, Несвижские, Трубецкие, Вишневецкие…
В 1340 году умер великий князь Гедимин. Вопреки феодальному праву его место занял младший сын Явнут (в русских летописях Евнутий). По сведениям литовского летописца, старшие братья Ольгерд и Кейстут вступили в сговор, чтобы выгнать брата из Вильно. Однако Ольгерд, шедший из Витебска, опаздывал, и Кейстут один напал на Вильно и ворвался в город. Явнут бежал, но отморозил ноги и попал в плен. Его доставили к Кейстуту. Когда же прибыл Ольгерд, Кейстут сказал ему: «Тебе следует быть великим князем в Вильне, ты старший брат, а я с тобою буду жить заодно». Ольгерд стал княжить в Вильно, а Явнуту дал Изяславль. Потом братья Ольгерд и Кейстут условились, что если добудут город или волость, все делить пополам и «жить до смерти в любви, не мыслить лиха одному на другого». Оба брата сдержали клятву.
По словам же московского летописца, Ольгерд и Кейстут внезапно напали в Вильно на своих братьев Наримунта и Явнута. Наримунт бежал в Орду, а Явнут – в Псков, оттуда в Новгород, из Новгорода в Москву, к преемнику Ивана Калиты князю Симеону Гордому. В 1346 году Явнут был крещен и назван Иваном.
Ольгерд по натуре был сдержанный и предусмотрительный, никого и никогда не посвящал в свои планы. Кейстут, оставаясь язычником, тем не менее постоянно контактировал с Западом, усвоил многое из их образа жизни, особенно рыцарства. Крестоносцы, как уже было отмечено, его уважали, считали честным и мужественным воином. Тому было несколько примеров. В 1366 году между Кейстутом и маршалом Ордена было договорено о встрече в глубине территории Пруссии в г. Инстебурге. Проявив вероломство, крестоносцы расположили неподалеку сильный отряд. В стан Кейстута, находившегося уже вблизи Инстебурга, внезапно вбежал раненый стрелой зубр. Тогда мудрый князь обратил внимание свиты, что там, откуда бежал зубр, находятся вооруженные люди. Не задерживаясь, отряд литовца вскочил на коней и направился по следу зверя. Они застали отряд крестоносцев врасплох, и, хотя рыцари успели-таки поднять цепной мост, солдаты были перебиты, а лошади отряда захвачены. Оттуда Кейстут направился к месту встречи, во время которой один из переговорщиков вдруг нарушил торжественность момента, раздраженно заметив, что князь и его свита сидят на конях, принадлежащих ему. И тут, поняв, что его коварный замысел раскрыт, в сердцах закричал: «Этого я совсем не ожидал!» На что Кейстут ответил с иронией: «Что делать, такие времена и нравы!» Через 15 лет, когда Ягайло заключил тайный договор с Орденом, имевший целью лишить удела и власти престарелого Кейстута, командор Августин фон Либенштейн счел своим долгом предупредить старика о заговоре.