Девушка молча подошла к старику и жестом профессионального продавца показала тонкое золотое колечко. Затем вопросительно кивнула на телегу.
– Ехать, что ли, надо? А куда ж тебя везти?
Аня непонимающе сдвинула брови.
– Не поняла, что ль, горемычная? Откуда ж ты такая чумазая? Али беда в лесу приключилась?
Зародившиеся сомнения и говор мужика подсказали план дальнейших действий:
– Do you speak English?[1]
– Чужеземка! Ну надо же! Ты погодь, залетная, я сейчас тебя пристрою.
Старик горько улыбнулся и с кряхтеньем принялся расстилать прямо на куче хвороста грязнейшего вида тряпку. Земной бы обидеться на чистоту ветоши, да только сама она выглядела не лучше. «Чумазая» – что еще сказать?
Глава 2
Дорога до ближайшего населенного пункта была недолгой. И этого времени оказалось достаточно, чтобы проанализировать ситуацию и привести себя в божеский вид. На дне сумочки к месту обнаружились влажные салфетки, и совершенно не к месту – золотые украшения, завернутые в упаковку ювелирной мастерской, плюс рекламный буклет свадебного салона, который давно надо было выбросить. Может быть, теперь, как в анекдоте – «пригодиц-ца»?
Но абсолютно все планы разрушились, когда за расступившимся лесом показался замок. Не развалина в стиле Средневековья, не стилизованный под старину аттракцион, а самый настоящий замок с высокими стенами, зубцами и остроконечными колпаками вместо покатых крыш.
– Черт! – вырвалось у Ани.
Возница вздрогнул и обернулся. Аня обескураживающе улыбнулась старику. Очаровательная открытая улыбка срабатывала в цивилизованном обществе, сработала и в этом.
– Чудная, – послышалось от мужика. – И язык чудной.
Телега, кряхтя, выехала из леса, к кристально чистому воздуху начали примешиваться запахи стоячей воды, стало чувствительно теплее.
Высокая каменная стена, которая была видна все более отчетливо, определяла границу города. Похоже, еще и толстая стена, так как по ней прогуливались еле видные тощие фигурки. Стражники, что ли?
А стена приближалась до тех пор, пока не нависла над колымагой пятиметровой каменной волной. Мягкий топот копыт перерос в гулкий стук по деревянной поверхности – повозка въехала на подвесной мост через ров. Аня старалась сидеть тихо, не вертеть головой, сдерживать порывы чрезмерного любопытства. Она делала вид, что местные архитектурные изыски для нее – дело обыденное.
А самым неприятным оказались усиливающиеся запахи гниющей воды, пота, рыбы и еще многих неопределенных источников вони. Судя по всему, про канализацию и загородные мусорные свалки здесь еще и слыхом не слыхивали. Или не думали. Это плохо: банальный насморк или грипп в Средневековье превращались в неизлечимые болезни, а еще бедствиями были чума, воспаление легких, паршивые недуги мочеполовой системы… Лучше бы вместо магазина нижнего белья в подвале базировалась аптека.
Движение прекратилось, и Анна Александровна вынырнула из омута невеселых мыслей. Она устремила взгляд на приближающегося работника таможенно-пропускного пункта. Усатый, бородатый, явно поддатый.
– Oh, thanks God, finally, I can see the real brave knight[2], – затараторила Аня, спрыгивая с телеги.
Не важно, что вы говорите, главное – как вы это говорите. Посему гостья из зазеркалья ринулась в атаку, не дав ошеломленному охраннику опомниться.
Аня рассказывала на чистом международном о том, какие напасти пришлось испытать в дороге и как замечательно, что ей посчастливилось встретить именно его – настоящего потомка викингов, самого великого из всех известных воинов. Теперь она, горемычная, чувствует себя в совершенной безопасности – в надежных руках начальника городской стражи.
– You are the boss, aren’t you?[3] – Взмах накрашенными и удлиненными ресницами, легкое покачивание головой и незаметное программирование по методике нейролингвистов.
– Да, да, конечно, миледи. Вы совершенно правы.
Таможенник был очарован, польщен, озадачен и обескуражен. «Клиент готов», как бы сказал один киношный герой. Аня отступила на шаг назад, протянула руку для поцелуя и отрекомендовалась:
– Lady Funny from Omaha[4]. – И тонкие изломанные брови метнулись вверх, носик задрался, а губы упрямо сжались в нить.
Подобное поведение, видимо, не было редкостью для местной аристократии, потому что стражник ринулся лобызать протянутую для поцелуя руку.
– Don’t forget, Lady Funny from Omaha![5] – еще раз обернувшись, напомнила Аня, заняла прежнее место (села на телегу, словно на трон) и скомандовала трогать.
Телега скрылась за поворотом, а таможенник все еще стоял с открытым ртом, утопая в аромате «Le Soleil», и грезил воздушными замками, почестями и наградами, которые сулило лично ему такое высокородное знакомство.