Еще и «сегодня» (период 1930—1959 гг.), несмотря на легкое похолодание за последние тридцать лет, они менее холодны, чем в начале XIX в.
Лизгард, используя статистику, нашел, что за рассматриваемый вековой период число мягких зим росло, а суровых — уменьшалось. Именно такого рода статистическими данными может руководствоваться историк, изучающий ранние периоды времени.
Рис. 7. Потепление зим.
Каждое деление по вертикали соответствует 1°С. Для того чтобы наглядно показать процесс большой длительности, авторы [5; 395] использовали скользящие средние за 10, 20, 30 лет. Различные периоды осреднения объясняют разный ход кривых, но тенденция сохраняется.
Наиболее эффектное потепление — это потепление в арктических и субарктических районах, в Гренландии, и на Шпицбергене.
Шерхаг [329; 217] установил, что в 30-х годах XX в. температура зимы (ноябрь—март) в Якобсхавне (Гренландия) повысилась на 5°С. Это было выявлено сравнением эпох 1883—1892 гг. и 1923—1932 гг. На Шпицбергене зимняя температура повысилась в 30-е годы XX в. на феноменальную величину — на 8—9°С — по сравнению с «нормой» за 1912—1926 гг. [329; 217].
В Центральной Европе, на севере Франции температуры, особенно зимние [243, стр. 154; 376; 292], в общем повышались, однако более умеренно (средние годовые температуры повысились менее чем на 1°С).
Зона Средиземноморья испытала лишь слабое потепление, проявившееся главным образом между 1920 и 1940 гг. [321, стр. 68]. А зимы в Андалузии с 1881—1910 по 1911—1940 гг. стали даже холоднее [243, стр. 155].
В Советском Союзе, от Украины до Сибири, тенденция к потеплению, весьма неравномерная, отмечалась в XX столетии начиная с последних довоенных лет [385] и, согласно данным Рубинштейн [376, стр. 20], затрагивала главным образом зимние месяцы. Тенденция к потеплению особенно резко выражена в северных зонах, в Баренцевом море, на побережье Северного Ледовитого океана, у устьев рек Оби и Енисея.
Вне Европы потепление, всегда в зимние месяцы, также отмечается как несомненное, хотя и неравномерное. Оно особенно хорошо изучено в Соединенных Штатах. Наблюдения, проводившиеся в Нью-Хейвене, в Филадельфии и Сент-Поле, в Сент-Луисе в Вашингтоне соответственно с 1820, 1825 и 1855 гг., позволяют построить кривые векового хода температуры [200; 376]. Судя по ним, разность температур между наиболее холодным десятилетием (которое заканчивается в 1875—1876 гг.) и наиболее теплым достигает в Соединенных Штатах 2°С. И тут это явление нельзя объяснить влиянием города, так как, по данным станции Блю-Хилл, расположенной в отдалении от городских районов, зимы с 1885 г. смягчились более чем на 3°С [49; 376, стр. 21].
В Канаде также наблюдается тенденция к потеплению, но она имеет менее универсальный и более сложный характер [79; 376, стр. 21].
В Северной Африке и в районах, которые для простоты можно назвать Средним Востоком, от Афин до Каира и от Никозии до Иерусалима, температурные ряды не относятся ни к числу многолетних, ни к числу безусловно надежных; как бы то ни было, они указывают на тренд к повышению годовых температур (0,5÷1°С) с 1890—1900 гг. до 40-х годов XX в., а затем снова — в 50-х годах [321, стр. 67, 73; 98, стр. 78]. Ту же тенденцию можно установить начиная с 1860 г. и для Индии по ряду, обстоятельно разработанному обсерваторией в Колабе, вблизи Бомбея [305, стр. 87]. Тот же тренд имеется и в Индонезии, если верить различным рядам измерений, проводившихся с 1866 г. обсерваториями на равнине или высокогорными станциями [376, стр. 22].
Между тем на обширных пространствах южного полушария современная флуктуация климата в общем виде прослеживается слабо. В Антарктиде с ее чудовищной ледниковой инерцией наблюдения редки и противоречивы, и потому нет уверенности, что на протяжении последних пятидесяти лет там имело место общее смягчение климата [376, стр. 22].
Современная флуктуация, по всей видимости, затрагивает в основном (наряду с прочими) страны побережья Северной Атлантики. Таким образом, фасады Европы и Америки являются как бы избранными зонами в отношении изменчивости климата (факт, небезынтересный для историка). Однако современная флуктуация значительно выходит за рамки этих зон, она не является ни локальной, ни региональной, ни даже строго атлантической в широком смысле этого слова. Она проявляется в мировом масштабе.