— Миледи разочарована? Король не оказал ей должного внимания? — служанка подняла последнее ведро кипятка и запрокинула за бортик. Пар ударил вверх.
— Ты сделала свою работу? А теперь удались. Я позову тебя, когда необходимо будет одеться.
И королева, скинув кружевное облачение села в горячую воду…. Она любила именно горячую воду, а не едва теплую.
«Он меня бросил… Поцеловал руку и пожелал доброй ночи…Почему?… Он чего-то боится? Он думает, что когда я увижу его без маски я… Испугаюсь…. Неужели все так страшно?…Господи, за кого меня выдали замуж…. Проклятое королевство, проклятый король…. Интересно, а они здесь моются?»
***
— Вы сегодня были на высоте. — лекарь вновь помог расшнуровать корсет…
— Вы тоже, затяни его еще туже я бы не выдержала… В соборе было настолько жарко, что я едва не потеряла сознание… А она…. Королева… Меня поддержала…
Бедная девочка…. Она еще не знает, во что впуталась…. — Мидори легла на кровать…
— А когда вы намерены сказать ей об этом?
— Я знаю, что тянуть времени нет, но … Мне так неприятно ей лгать… Сказать ей правду — значит убить … У меня появилась надежда… Но этой надежде придется угрожать… Мне что-то совсем плохо… … Но это как-то необычно…
Она села.
— Что вы ели на пиру? — морщинистое лицо лекаря выражало искреннюю тревогу.
— Ничего… нет, почти ничего… Я пила… вино из королевского кубка… Сделала глоток… Холодного вина… Меня сейчас стошнит… Где горшок… Там мог быть яд….
— Вполне возможно… Но причина вашей дурноты не в этом… Ребенок…А впредь, будьте осторожны….
Королевна, свесившись с кровати стошнила в ночной горшок.
— Миледи, вы бы могли на пол… За вами ведь приберут…
— Я не хочу никого звать, для этого необходимо одеваться, да и необходимо соблюдать осторожность. Фу! Были бы волосы длинней, я бы ими это все и подмела. А так — она взъерошила короткую стрижку на голове…
После паузы она продолжила:
— Завтра я постараюсь рассказать ей правду, а иначе своим незнанием она породит множество тем для дискуссий за моей спиной.
***
Но ни завтра, ни послезавтра ничего не случилось. Королева ходила подавленной. Король был вежлив и сух.
— А чей это портрет? — спросила скучающая королева у одной из служанок, глядя на портрет бледной темноволосой женщины с выразительными чертами лица и зелеными глазами.
— Это сестра нашего короля. Она недавно скончалась…Бедная девочка… Вы сейчас живете в ее покоях…
— А портрет короля где-нибудь есть? — спросила она разглядывая черты молодой девушки.
— Нет. Король приказал снять все свои портреты после… Они ему напоминали о….Но, говорят, они с сестрой очень похожи…
— Значит, он был красив…. — печально вздохнула королева.
***
— Рион, что вы здесь делаете? — спросил король, застав получасом позже у того же портрета своего друга.
— Смотрю на ее портрет и думаю о том, что она так и не стала моей женой, Ваше величество…
— Неужели вы об этом жалеете? — вопрос был задан с плохо скрываемым любопытством.
— И да, и нет… — в голосе Ференса звучало что-то похожее на тоску. — Она была слишком хороша для меня. Да и мысль породнится с королевским родом — меня, конечно, прельщала. Но я избрал себе иную стезю…
Немного помолчав, он продолжил:
— Я хотел попросить Вашего благословения на свой брак с одной милой девушкой из знатного рода… Мой отец изъявил желание, чтобы я женился до его смерти. Он рассчитывает на внуков…
— Благословляю… — голос был глух и эмоции короля прочитать было трудно.
— Благодарю! Я так люблю ее! Она прекрасна! Я обещаю, что внука мы назовем в честь Вас, Дориан!
И король покинул этот коридор, бросив последний взгляд на портрет … Он вошел в тронный зал. Королева уже был там, и слушала менестреля…
Начало песни, очевидно, было пропущено, но короля привлек странный напев. Она сел и попытался вникнуть в смысл песни, которая так нравилась королеве…
Когда я впервые увидел тебя,
То сердце мое забилось неверно…
Как можно прожить жизнь тебя не любя?
как можно прожить, расскажи, королевна…
Под сонным балконом струны моей звон.
Тебя я пою, но песнь моя бренна…
Но все же она не встревожит твой сон.
Заснешь ты с улыбкой, моя королевна…
И будет прекрасна и звездна та ночь,
Я петь тебе буду всю ночь незабвенно.
И сладок твой сон, королевская дочь,
И дивные сны у моей королевны…
И стража дворца, здесь в тени миндаля.
Меня вместе с лютней возьмет непременно.
Предстану под очи отца-короля…
И песнь о тебе пропою, королевна.
И хлопнет в ладоши от счастья король.
И скажет он мне, что давно так не пели…
— А ты, милый мальчик, отныне, изволь,
остаться при славном дворе менестрелем.
И будет король очень добр ко мне,
Меня будут слушать и есть будут ленно…
И тонут слова в крепком, красном вине.
Но ты будешь рядом, моя королевна…
И дрогнет твой взгляд под смолою ресниц…
А губы едва прикоснуться к вину.
— Ах, мой менестрель, ты сегодня как принц…
Подай этот кубок отцу моему.
И я околдованный взглядом тех глаз,
Смотрю на тебя, а ты несравненна.
С улыбкой выполню странный приказ…
Ведь ты попросила, моя королевна…
В разгаре веселья ты манишь рукой,
Твой лик, как икона, мной благословенна.
И я как собака пойду за тобой,
Куда б не вела ты, моя королевна …
Захлопув за мной в свою комнату дверь,
Не дрогнули в окнах в зарницах рассвета…
Сказала: — Ты мне послужил, менестрель…
Скажи мне, что хочешь, я выполню это…
— Чего ты молчишь, ну, хотя бы пропой…
Или боишься пред знатною девой?
Раскрою я тайну сейчас пред тобой…
Ведь завтра проснусь я уже королевой.
Но разве, мой принц, за меня ты не рад?
Ты так изящно поднес этот кубок…
А в нем самый страшный, мучительный яд
— И в нежной улыбке сомкнула ты губы…
Я в сторону солнца скачу резво прочь.
Я не держу на любимую гнева…
Спит на плече, королевская дочь,
Спит и не дышит, моя королевна….
Раньше за такое можно было бы лишиться головы. Петь такие песни о дворцовых интригах перед носом короля и королевы… Но в глазах королевы стояли слезы… Королева обратила омраченный взор на короля… И сердце под маской сжалось от нежности. Она была так мила, так трогательна, как ребенок…
«Я не могу больше смотреть на нее, — думала Мидори, — Господи, что я затеяла…»
И король встал и прошел в свои покои. Там он долго сидел в ожидании лекаря. Но время шло, а знакомого стука не раздавалось…
Сердце бешено колотилось
«Неужели… предал… предал….»
Король позвал стражу. Страже было поручено найти королевского лекаря Аугустина и привести тот час к королю. Старика нашли. С кинжалом под ребром. Он лежал аккуратно прислоненный к гобелену в нескольких шагах от портрета.
«Интересно, что он успел рассказать перед смертью… Его убили вскоре после моего разговора с Флорианом… Почему столько навалилось в один день… Чувствую, теперь пришло время посвятить во все это Королеву…Одна я корсет не расшнурую…»
— Кто там? — королева Эвен принимала каждодневную горячую ванну. Служанки про такое охали и ахали, что слишком много воды переводит, что никакого здоровья от этого не будет, наоборот — один вред… Вон король — моется редко, а эта каждый день…
Дверь открылась, и на пороге появился король. Он захлопнул дверь и, молча, закрыл дверь на ключ.
«Откуда у него ключ от этой комнаты… Что ему от меня надо….Я не одета…»