Мальчишки оскользались на коричневатых, покрытых крошечными водорослями камнях, идти было трудно. Джульбарса теперь пес на руках Витька Орех. Зато пусть-ка Махно попробует напасть на их след. Никакая ищейка не поможет!
Вскоре армия добралась до улицы Щорса.
— Теть Тоня! — закричал Колька у порога, а когда та вышла, сдернул с цветов красную футболку Писаренка. — Ваши?
— «Огненный король»! — всплеснула тетя Тоня руками. — Где же нашли, Коля?..
— О, мы да не найдем! — засмеялся Колька. — Мы и вора сегодня поймаем — сами увидите…
— Так-таки сегодня? — не поверила тетя Тоня.
Колька посерьезнел.
— Завтра воскресенье, ему же деньги нужны…
— А георгины, — вставил Писаренок, — на воле!..
— Вот он и полезет. Он же думает, что вы одна живете, так вас и защитить некому!
— А если ударит? — строго спросила тетя Тоня. — Что тогда? Нет, дети, лучше вам с ним не связываться!..
— Теть Тоня! — воскликнул Колька.
Вся армия смотрела на нее с такой просьбой, что той ничего не оставалось делать, как согласиться.
— Ладно, — сказала она. — Приходите. Утро вечера мудренее…
— Нет, теть Тоня, вечер, — поправил Колька. — Поймаем его нынче вечером…
И снова потом — на этот раз в Колькиной палатке — состоялся военный совет. Мальчишки разработали план окончания операции «Огненный король».
Колька принес в палатку табурет, листок бумаги и цветные карандаши. И вся армия следила за тем, как он чертит карту тети Тониного двора. Карта была разноцветной — черный забор, зеленые грядки и сад, красные — дом, сарай, беседка в саду.
— Где он полезет? — спросил Колька, когда карта была готова.
— Через плетень! — сказал Писаренок.
— Да в калитку войдет, и все! — решил Меринок.
— Или из чужого двора — через сад, — предположил Сашка Лопушок.
И только один комиссар Витька Орехов пока молчал.
— Сто дорог! — вздохнул Колька. И тут же вдруг оживился: — Давайте, пацаны, так… У меня есть гитара, поняли? Мы с нее струны сдерем — бабушка разрешит, она эту гитару чего-то не любит. И натянем струны в разных концах во дворе. А сами сядем в кукурузе. Вот он войдет, а струна — дз-з-зынь!.. — Колька поднял палец и наклонил голову, как будто прислушивался к зазвеневшей струне. — Какая струна зазвенит, там он, значит, и лезет. А я струны хорошо знаю…
— А чего дальше? — спросил Витька Орех.
— А дальше — цап его! — объяснил Колька и для убедительности схватил за шею Писаренка. — Вот так, понял?.. А потом — судить!..
— Не пойдет, Коля, — серьезно решил Витька. — Услышит струны и удерет. Только себя так выдадим.
— Не пойдет! — сказал Колька. — А как же?..
— Он, по-моему, с улицы во двор через колодец полезет. Это же в ограде самое низкое место, — объяснил Витька. — Тут недалеко нам и надо спрятаться. Так, Писарь?..
Писаренок кивнул головой, и Кольке тоже пришлось согласиться: недаром же Витька Орех был теперь подполковником безопасности улицы Щорса…
И вот наступил вечер. Время близилось к десяти. Уже возвращались из-за реки и прошли по улице Щорса коровы, уже отгремели во дворах подойники.
Первым пришли во двор к тете Тоне Колька и Вовка Писарь. Сидят теперь за домом на теплых ракушечниковых камнях, которые подложены под окна, чтобы легко доставать до ставен.
На улице тихо. Не шевелясь, стоят у дома акации. На западе в сумеречном небе медленно полыхают спокойные зарницы.
Колька и Вовка Писаренок смотрят на небо. Оно быстро темнеет, и вот уже на нем одна за другой появляются звезды.
Когда у нас день, у звезд, наверное, ночь, а когда ночь приходит к нам, у них, пожалуй, начинается день. И первыми выходят из дома и появляются на небе, конечно, самые большие звезды. Сначала они щурятся и мигают, потому что еще не очень темно, да и кому, скажите, хочется вставать рано? Потом сон у них окончательно проходит, и они пристально смотрят на землю. Такая, наверное, у них работа.
За ними появляются звезды поменьше, и самыми последними выходят на улицу звезды-малыши. Они еще такие крошечные, что их можно увидеть, если долго смотреть в одну точку.
За темной зеленью ярко светятся окна. В домах вечеряют.
У пенсионера Шатрова, который живет напротив, громко играет радиола. Саратовские девчата поют про любовь. Потом Шатров выходит из дому и закрывает ставни. Ложится он раньше всех — ему ведь чуть свет надо спешить на базар. Днем и вечером он возится у себя в огороде, а утром продает на базаре огромные красные помидоры.
Замирает, готовясь ко сну, улица Щорса.
Постепенно сходятся к дому тети Тони мальчишки. Все они вооружены до зубов, у самого Кольки поверх кепки надета пробитая немецкая каска, за школьным ремнем — пара громадных «поджигов», точь-в-точь напоминающих разбойничьи пистолеты. Сбоку болтается кривая тонкая сабля с усиками из консервной банки.