Атрейо сидел, низко опустив голову, и молчал. Он понимал, что это испытание куда более серьезное, чем охота на красного буйвола. Даже самому великому охотнику и лучшему следопыту оно могло бы оказаться не под силу. А ему и подавно.
— Ну, — после долгого молчания тихо спросил старый Кентавр. — Ты готов?
Атрейо поднял голову и поглядел ему в глаза.
— Готов, — сказал он твердо. Цайрон кивнул, снял с себя золотой Амулет и надел его на шею Атрейо.
— ОРИН даст тебе великую власть, — сказал он торжественно, — но ты не должен ею пользоваться. Ведь и Девочка Королева никогда не пользуется своей властью. ОРИН будет тебя вести и защищать, но сам ты не должен ни во что вмешиваться, что бы ни увидел. Ибо отныне, с этой минуты, твое личное мнение уже ровным счетом ничего не значит. Поэтому ты и отправишься в путь без оружия. Не мешай свершаться тому, что свершается. Ты должен бесстрастно взирать на добро и зло, на красоту и уродство, на мудрость и глупость, все это для тебя отныне едино, как оно едино в глазах Девочки Королевы. Ты можешь только искать и спрашивать, но ни о чем не судить по своему разумению. Никогда не забывай об этом, Атрейо.
— ОРИН! — почтительно прошептал мальчик. — Я хочу оказаться достойным Знака Власти. Когда мне отправляться в путь?
— Немедленно, — ответил Цайрон. — Никто не знает, сколько продлится твой Великий Поиск. Возможно, что важен каждый час… Попрощайся с родителями, братьями, сестрами и иди.
— У меня никого нет, — ответил Атрейо. — Моих родителей растоптал буйвол вскоре после моего рождения.
— Кто же тебя воспитал?
— Все женщины и мужчины нашего племени. Поэтому они и назвали меня Атрейо. В переводе на Великий Язык это значит: «Сын всех».
Никто не мог бы понять это лучше Бастиана, хотя отец его, как мы знаем, был жив. А вот у Атрейо не было ни отца, ни матери. Зато Атрейо был воспитан всеми мужчинами и женщинами племени, он был «Сыном всех», тогда как у него, у Бастиана, вправду не было никого, и был он, по сути, «Ничьим сыном». И все же Бастиан был рад, что, пусть хоть в этом, у него нашлось что-то общее с Атрейо, потому что во всем другом он совсем на него не походил: он не обладал ни его мужеством, ни его решимостью, да и обликом был совсем другой. Но теперь и Бастиан ступил на тропу Великого Поиска и тоже не знал, куда она его приведет и чем все это кончится.
— Тогда отправляйся, ни с кем не простившись, — сказал старый Кентавр. — Я останусь здесь и все им объясню.
Лицо Атрейо, казалось, стало еще темнее и жестче.
— Откуда мне начать Поиск? — спросил мальчик.
— Отовсюду и ниоткуда, — ответил Кентавр. — Отныне ты один, и никто не может давать тебе советы. И так будет до конца Великого Поиска, чем бы он ни закончился.
Атрейо кивнул.
— Прощай, Цайрон!
— Прощай, Атрейо! Удачи тебе.
Мальчик повернулся, чтобы выйти из шатра, но Кентавр окликнул его. Когда они оказались лицом к лицу, старик положил мальчику руки на плечи, поглядел ему в глаза, улыбнулся и медленно произнес:
— Мне кажется, я начинаю понимать, почему выбор Девочки Королевы пал на тебя, Атрейо.
Мальчик чуть наклонил голову, потом быстро вышел.
Перед шатром стоял его конь Артакс — в яблоках, коротконогий и малорослый, как дикая лошадь, но не было в тех краях коня быстрее его и выносливей. Скакун стоял взнузданный, под седлом, как его оставил Атрейо, когда примчался с охоты.
— Артакс, — прошептал мальчик и потрепал коня по шее, — нам пора в путь. В далекий-далекий путь. Никто не знает, когда мы вернемся, да и вернемся ли вообще.
Конь склонил голову и тихо фыркнул.
— Да, Господин, — сказал он. — А как же твоя охота?
— Мы отправляемся на куда более важную охоту, — ответил Атрейо и вскочил в седло.
— Стой, — фыркнул Артакс, — ты забыл взять оружие… Мы что, едем без лука и стрел?
— Да, — ответил Атрейо. — Видишь, у меня на шее Знак Власти? Мне нельзя быть вооруженным.
— И-го-го! — заржал конь. — А куда мы поскачем?
— Куда хочешь, Артакс, — ответил Атрейо. — С этого мгновения мы с тобою в Великом Поиске. Они ускакали, и ночная тьма поглотила их.
А в это время совсем в другой стороне Фантазии происходило то, о чем не имели понятия не только Атрейо и Артакс, но даже и сам Цайрон.