Из предметов вооружения в наибольшем употреблении находились копья или пики с заостренными бронзовыми концами и мечи; предохранительное вооружение приготовлялось из бронзы, щиты из белой бычьей кожи. Описанный в 7-й книге Илиады щит состоял из семи листов кожи и наружной бронзовой покрышки. Главным наступательным оружием было копье, вспомогательным - меч.
Описание боя в конце 4-й книги Илиады дает нам ясную картину поединков и совместного употребления копья и меча.
Пироса бурного пикой ударил Фоас Этолиец
В перси, выше сосца, и вонзилася в легкое пика.
Быстро примчался Фоас Этолиец, могучую пику
Вырвал из персей Фракийца, и, меч обнажив изощренный,
В чрево его посредине ударил и душу исторгнул{7}.
Точно так же в 7-й книге мы видим, что поединок между Аяксом и Гектором начался бросанием копий; затем борцы перешли к бросанию тяжелых камней и, наконец, должны были сойтись врукопашную на мечах,когда герольды прекратили бой.
Во все время боя колесницы стояли вблизи в полной готовности устремиться к раненым, утомленным или находящимся в опасности борцам и вывести их из боя. Тогда воин, отбиваясь, отходил к колеснице, вскакивал в нее и оборонял заднюю сторону, тогда как возница ударял по лошадям и гнал их из боевой линии. При этом была одна критическая минута, а именно вскакивание в колесницу. Мы встречаем у Гомера частые примеры, что воины при этом были убиваемы, так, например, в начале 5-й книги описано, как Идоменей убил Феста.
Идоменей поразил, Меонийцем рождённого Бором,
Феста, притекшего к брани из Тарны, страны плодоносной,
Мужа сего Девкалод копьеносец копьем длиннотенным
Вдруг, в колесницу всходившего, в правое рамо ударил:
В прах с колесницы он пал и ужасною тьмой окружился{8}.
Из всего вышесказанного кажется ясным, что колесницы служили исключительно средством для быстрого передвижения, и мы не видим в Гомере ни одного указания на то, что они были и боевым орудием. Точно так же мы нигде не встречаем примеров употребления лошадей под седоком. Только в 15-й книге, как нечто необычайное, приводится пример человека, едущего на лошади с пастбища и при этом перескакивающего с одной лошади на другую. Все это дает возможность предположить, что искусство верховой езды было в то время почти неизвестно.
Патер Амиот утверждает, что колесницы, подобные описанным у Гомера, встречались в Китае за 2600 лет до н.э. и что в то же время там были знакомы с применением всадников{9}. Трудно сказать, насколько это уверение может быть подтверждено фактами.
Китайцы имеют обыкновение восхвалять свое прошлое, и многое в их истории напоминает родословную того валлийского дворянина, который поместил около имени десятого или двенадцатого своего предка примечание: В это же время Адам жил в раю.
Как бы там ни было, но кажется несомненным, что боевые колесницы употреблялись в Индии задолго до Троянской войны, а в Египте мы встречаем их в XVIII столетии до н.э., значит, за 500 лет до Троянской войны. Когда Иосиф вошел в милость у фараона, то тот велел везти его на второй из своих колесниц{10}, что ясно указывает на употребление колесниц для тех или других целей. Этот текст служит вместе с тем в истории первым упоминанием об употреблении лошадей.
При описании ухода израильтян из Египта, говорится: Фараон запряг колесницу свою и народ свой взял с собой. И взял 600 колесниц отборных и все колесницы египетские и начальников над всеми ими{11}. И погнались за ними египтяне и все кони с колесницами фараона и всадники и все войско его{12}.
Трудно сказать, следует ли слово всадники понимать в современном значении этого слова, или же тут подразумеваются воины, сражавшиеся на колесницах, и возницы. Благодаря этому сомнению и самый вопрос о существовании конницы у египтян остается открытым. На египетских памятниках, даже и позднейших, мы совсем не встречаем изображений конных воинов и, напротив того, видим очень много изображений боевых колесниц.
По-видимому, это доказывает, что в то время, которое изображено на древних памятниках, существовали воины только пешие или на колесницах, кавалерии же не было, потому что в противном случае художники, несомненно, изобразили бы три рода войска, если бы их столько было. Впрочем, возможно и такое предположение: изображение только колесниц и пеших воинов, объяснявшееся в древние времена соответствующим составом войска, сделалось впоследствии для египетских художников как бы традиционным законом искусства, от которого они уже и не отступали и тогда, когда конница уже появилась в рядах войска.
Если тем не менее покажется неправильным понимать под словом всадники воинов на колесницах, то ведь надо принять в соображение, что подобное выражение могло быть принято в те времена, когда собственно кавалерии не существовало для обозначения людей, пользовавшихся лошадьми для боевых целей, для отличия, например, обыкновенных пехотинцев от сражавшихся с колесниц. Весьма возможно также, что когда в употребление вошли настоящие всадники верхом, то к ним применили то же слово, которое до того обозначало воинов на колесницах и возниц. Во всяком случае соответствующее еврейское слово имеет несколько значений, причем иногда оно употребляется для обозначения просто самих лошадей без всякого отношения их к всаднику. Так как в позднейших книгах Библии под тем же словом понимаются конные воины, то очень может быть, что переводчик и в первых книгах стал переводить его как всадник.
Все факты указывают, несомненно, на то, что во времена Моисея конницы (в настоящем смысле этого слова) не существовало.
На ассирийских памятниках мы встречаем сначала лишь колесницы, а затем и конных воинов, когда они действительно вошли в состав войска. Тем труднее предположить возможность существования конницы у египтян без того, чтобы от нее остался какой-либо след, особенно если вспомнить, насколько полны памятники, оставленные именно этим народом.
Не представляется никакой возможности определить время введения боевых колесниц, хотя достоверно, что то место 1-й книги Моисея, которое относится к 1715 г. до н.э., составляет первое историческое указание, имеющееся относительно колесниц вообще, так же как во 2-й книге Моисея в первый раз говорится о применении колесниц с боевыми целями.
Виргилий и Плиний приписывают изобретение колесниц 4-му афинскому царю Эрихтонию, который умер в 1437 г. до н.э. Этому противоречат вышеуказанные места из книг Моисея, согласно которым колесницы употреблялись уже в 1415 и 1491 годах. У хананеев встречаются железные колесницы около 1444 г. до н.э.{13} и у сирийцев в 1037 г.{14} при их войнах с Давидом. Точно так же и ассирийцы имели боевые колесницы при Тиглатпаласаре I, около 1120 г. до н.э.{15} Из самых древних их изображений видно, что они были малы и низки и имели колеса с 6 спицами. Закладывалось в них большей частью две лошади, иногда три (четырех никогда не было); третья лошадь, как кажется, привязывалась постромкой или веревкой к повозке сбоку и служила для замены убывшей по той или другой причине заложенной лошади{16}.
Ассирийцы пользовались луками и стрелами почти исключительно из колесниц{17}. С наружной стороны кузова прикреплялись крестообразно два колчана, колесницы были низки, не выше трех футов{18}. Лошадьми управлял особый возница, а при высших начальниках был еще один воин, который держал щит и прикрывал им начальника в то время, как он стрелял. К колеснице был еще приделан трубкообразный башмак для копья, служившего запасным орудием.
Если владельцем колесницы был царь или особенно знаменитый вождь, то при нем состояли два телохранителя, которые прикрывали его щитами с обеих сторон{19}.
По-видимому, воины обыкновенно стреляли из луков с колесниц, но иногда они соскакивали с них и выбегали вперед лошадей, чтобы с большей верностью пускать стрелы{20}; при этом телохранители следовали за своим господином, чтобы прикрыть его щитами.