Таким образом, сражение, начавшееся в Мёскирхе, растянулось до Гейдорфа, а из Гейдорфа — до Крумбаха, и охватило всю эту обширную позицию, покрывая ее огнем, кровью и обломками.
К счастью, дивизия Ришпанса, вовремя выведенная в опасное место, построилась в колонны, под сильным огнем, направленным сверху, забралась на Крумбахскую высоту и окружила эрцгерцога Фердинанда, который сам надеялся окружить французское войско. После этого усилия Краю уже некого было посылать против Ришпанса, и он вынужден был дать отбой.
От Крумбаха до Гейдорфа и от Гейдорфа до Мёскир-ха французы на всех пунктах остались победителями.
В продолжение этих действий корпус Сен-Сира стоял в нескольких милях, в Нойхаузене-об-Эк. Какая же роковая причина удерживала его без пользы на таком расстоянии от места, где он мог бы решить участь войны? Это очень трудно объяснить. Сен-Сир после рассказывал, что ему не было дано никаких указаний. Моро отвечал, что посылал к нему несколько адъютантов. Сен-Сир возражал, что был так близко от поля битвы, что, если бы к нему отравили хоть одного офицера, он непременно подоспел бы на помощь. Приверженцы Моро отвечали, что Сен-Сир плохой сотоварищ и хотел дать неприятелю средство подавить своих сторонников.
Сен-Сир, ссылаясь на близость битвы, сам себя обвинил: на таком близком расстоянии ему было непростительно не прийти хоть с одной дивизией на место, где страшная пальба давала повод предполагать жестокую битву и большую опасность. Впрочем, он скоро огромными заслугами загладил порицание, которое навлек на себя.
И французы, и австрийцы были крайне утомлены после этого дела. Среди беспорядка сражения никогда нельзя в точности выяснить число убитых и раненых. В данном случае и тех и других было очень много. Во французской армии легло примерно 3000 человек, а в австрийской — почти вдвое больше. Но французская армия была воодушевлена надеждой; за ней осталось поле сражения. Напротив, австрийская армия, крайне расстроенная, была уже не в состоянии долго продолжать такую борьбу.
Из нашего описания сражения каждый легко поймет, в чем действия Моро заслуживали упрека. Он пошел на поле битвы, не сделав предварительно рекогносцировки; он направил на главный пункт недостаточные силы, сам тронулся слишком поздно; спрятал все свои дивизии в лес, из которого нельзя было выбраться без значительной потери людей; наконец, не вывел Сен-Сира на место, где присутствие его могло бы все решить.
Край, со своей стороны, действовал очень хорошо, направлял главное свое усилие на слабый пункт французской армии, на ее левый фланг, но, на беду, позволил отнять у себя Мёскирх. Впрочем, в оправдание его должно заметить, что войска его далеко не равнялись французским в отношении сметливости и твердости.
На следующий день, 6 мая, Край поспешил переправиться за Дунай. Французам следовало идти за ним и преградить ему переправу или по крайней мере затруднить ее. Моро двигался, растянувшись в линию и опираясь левым крылом на Дунай. Это крыло составлял Сен-Сир. Не приняв участия в сражении накануне, он теперь видел возможность действия и желал действовать. На его глазах императорские войска с какой-то торопливостью собирались к Зигмарингену, спеша переправиться на противоположный берег. Сен-Сир мог различать, с расстояния не более пушечного выстрела, австрийскую армию, зажатую на отрезке местности, едва достаточном для одной дивизии. Австрийцы так были поражены появлением французов, что при виде одной только бригады Нея остановили переправу, построились в боевой порядок и прикрылись огнем шестидесяти орудий. Видя смятение противника, Сен-Сир был уверен, что одной атакой опрокинет его в Дунай. Он выдвинул несколько орудий, которые каждым выстрелом косили целые ряды, но, разумеется, не могли долго устоять против шестидесяти орудий Края.
Сен-Сир надеялся пушечной пальбой привлечь внимание Моро и побудить его перейти из резервного корпуса на левый фланг. Однако видя, что тот не появляется, послал к нему офицера с рапортом о положении неприятеля, прося позволения атаковать его. В главном штабе думали, что Сен-Сир хочет уклониться влево только затем, чтобы еще более отделиться и действовать самостоятельно, и отвечали приказанием держать правее, чтобы связаться более тесно, чем он обычно делал, с резервным корпусом, составлявшим центр армии. Смысл этого приказания довольно ясно выказывал неудовольствие главнокомандующего и окружавших его лиц.
Таким образом, Край мог безопасно уйти и собрать свою армию на другом берегу Дуная.