Хотя Массена был вполне уверен в своей армии, которая ежедневно совершала неимоверные подвиги, но боялся, что она будет не в состоянии овладеть позицией, которую неприятель станет защищать всеми силами. Он предпочел бы совершить экспедицию вдоль морского берега, к Портофино, и овладеть большим транспортом
с припасами, который там в это время находился. Но, против своего обыкновения, он согласился с мнением генералов и 13 мая рано утром выступил на Монте-Крето.
Сначала битва разыгрывалась блистательно, но, к несчастью, страшная гроза, которая продолжалась несколько часов, истощила силы французских войск. Неприятель сосредоточил в этом пункте многочисленные отряды и оттеснил умиравших от голода и усталости французских солдат в долины.
Генерал Сульт объединил вокруг себя третью полу-бригаду и мужественно повел ее против неприятеля еще раз. Может быть, он и успел бы, если бы ядро, раздробив ему ногу, не положило его на поле битвы. Солдаты хотели его спасти, но не успели, и этот генерал, который был правой рукой Массена во время всей осады, остался в руках неприятеля.
Армия возвратилась назад в унынии, однако привела с собой пленников. В то время, пока шло сражение, женщины внутри города устроили бунт. Побуждаемые голодом, они бегали по улицам с колокольчиками, требуя хлеба. Их разогнали, но с тех пор французский военачальник должен был почти исключительно заниматься тем, чтобы прокормить население Генуи, которое, впрочем, испытывало к нему самую искреннюю привязанность.
Сначала он достал хлеба на две недели, потом еще на столько же. Наконец, судно с грузом хлеба, пришедшее в Геную совершенно неожиданно, предоставило возможность кормиться еще пять дней. Всего этого запаса хватило на месяц с лишком, от 5 апреля, когда началась блокада Генуи, и до 10 мая.
Видя, что запасы истощаются, Массена уменьшил порции, отпускаемые ежедневно жителям и армии. Недостаток хлеба возмещали травяным супом и небольшим количеством говядины, остававшейся еще в городе. Богатые жители находили выход из положения: они на вес золота покупали припасы, укрытые от бдительных поисков полиции и потому не попавшие на общие склады. Массена должен был заботиться только о бедных, для которых голод становился ощутимым. Он наложил на класс зажиточных людей контрибуцию в пользу бедняков и таким образом привязал последних к французской партии. Впрочем, большинство генуэзского населения, боясь австрийцев и защищаемого ими образа правления, решилось всеми силами поддерживать французского генерала. Народ, пораженный твердостью его характера, удивлялся ему и выказывал полное повиновение. Но партия олигархов, возбуждая нескольких голодных несчастливцев, причиняла ему всевозможные беспокойства. Массена, чтоб удержать бунтовщиков в повиновении, расположил часть своих батальонов бивуаками на главных площадях города и приказал всегда находиться при орудиях с зажженными фитилями.
Но запас хлеба подходил к концу, говядина также заканчивалась. К 20 мая не должно было остаться ничего, пригодного к употреблению в пищу.
Итак, необходимо было освободить Геную к 20 мая. Адъютант Массена Франчески, которому поручено было известить обо всем правительство, с ловкостью и отвагой пробрался сквозь лагеря австрийцев и представил Бонапарту печальную картину положения Генуи.
Первый консул принял все меры, чтобы дать Резервной армии возможность перейти Альпы. Для этого он послал Карно в Германию с формальным приказанием от консулов отправить назад отряд, предназначенный для перехода через Сен-Готард. Сам он работал день и ночь, переписывался с Бертье, который формировал пехотные и кавалерийские дивизии, с Гассенди и Мармоном, которые обновляли артиллерию, и с Мареско, который производил рекогносцировку по всей альпийской линии. Бонапарт побуждал всех к деятельности с теми увлечением и жаром, с какими он потом будет заставлять французов носиться от берегов По к берегам Иордана, а от Иордана — к Дунаю и Днепру.
Сам он хотел оставить Париж только в последнюю минуту, не желая упускать из виду гражданское управление Францией и стараясь оставить как можно меньше простора заговорщикам и их интригам.
Между тем дивизии, вышедшие из Вандеи, Бретани, Парижа и с берегов Роны, проходили по землям республики, а передовые колонны уже показывались у границ