И получалось, что многочисленная и прекрасная армия, самая доблестная армия Империи численностью около 80 тысяч человек, оказалась разбросана по Гренаде, Андалусии и Эстремадуре так, что ни в одном месте не обладала достаточной силой и, конечно же, не могла оказать никакой помощи армии, которая собиралась действовать в Португалии против англичан! Надежда на возможность передвинуть отдельные ее части к Лиссабону, склонившая Наполеона к согласию на Андалусскую экспедицию, должна была улетучиться и уступить место опасению, что сил окажется недостаточно даже для сохранения Андалусии.
Новое регентство, руководившее восстанием из глубины лагун Кадиса, приказало маркизу Ла Романе принять командование войсками Эстремадуры, стоявшими лагерем вокруг Бадахоса. Генерала Блейка призвали из Каталонии (где заменили его генералом О’Доннеллом) и поставили во главе армии центра, остатки которой нашли прибежище в королевстве Мурсии. Блейк должен был собрать их и совместно с гарнизоном Кадиса направлять экспедиции на Гренаду, Севилью и куда только сможет, дабы поддержать герильясов Ронды.
Следует еще добавить, что двойная диверсия на крыльях французской армии, состоявшая в выдвижении Нея на Сьюдад-Родриго и Сюше на Валенсию, потерпела неудачу. Отданный Нею необдуманный приказ напасть на важную крепость Сьюдад-Родриго без осадной артиллерии и по соседству с англичанами, которые передвинулись на север Португалии, мог привести только к пустой браваде. Маршал Ней только послал несколько ядер в стены крепости и затем предъявил ультиматум коменданту, ответившему на подобный вызов, как он того и заслуживал. Ней вернулся в Саламанку. Сюше, сочтя, что приказ выдвигаться на Валенсию согласован с Наполеоном и перевешивает приказ осадить Лериду, Мекиненсу и Тортосу, показался перед Валенсией. Он даже захватил предместье Грао и обстрелял город ядрами. Но сопротивление, оказанное валенсийцами, невозможно было одолеть без тяжелой артиллерии, и генералу пришлось отступить в Арагон.
Тем не менее в Андалусии нечего было опасаться с той армией, которую там собрали, и всё зло, хоть и великое, сводилось к обездвиживанию 80 тысяч опытных солдат. Французы полностью контролировали край, который был покорен и платил подати. Жозеф переезжал из города в город, и поскольку любопытство собирало вокруг него толпы, а усталость от войны доставляла новых приверженцев, придворные льстецы называли его поездку по стране триумфальной, а трезвомыслящие люди считали не имевшей никакого значения. Льстецы наперебой твердили, что король мягкостью и добротой добьется большего, чем Наполеон с его ужасными солдатами, и что если предоставить дело Жозефу, он скоро подчинит Испанию; при этом забывали, что их окружали 80 тысяч тех самых ужасных солдат, которые обеспечивали Жозефу возможность испытать свои чары на народе Андалусии. Король был доволен, и маршал Сульт полагал, что он немало прибавил в весе, что, несомненно, было нелишним перед суровым судом Наполеона.
Но пока они поздравляли друг друга с успехом Андалусской экспедиции, из Парижа грянул гром, обративший радость Жозефа в горькую печаль. Экспедиция в Андалусию заняла первые месяцы 1810 года, и в это самое время происходили серьезные распри с Голландией. Наполеон был недоволен не только королем Луи, но и королем Жеромом из-за Ганновера и невыполнения финансовых условий, связанных с уступкой этого края. Устав терпеть непрерывные затруднения из-за своих братьев, не желая признавать, что они лишь пассивные проводники сопротивления самой природы вещей, он горячо гневался на них, и не только за их ошибки, но и за свои собственные, ибо кто, как не он сам, желая повсюду добиться невозможного, породил в конечном счете все препятствия, с которыми теперь сталкивался на каждом шагу? Получив в таком раздраженном расположении духа множество донесений о речах, которые велись при дворе Жозефа, о системе, значимость которой там раздували, и в особенности о щедрости, выказанной в отношении некоторых фаворитов, Наполеон принял весьма жесткие меры, которые никак не облегчали положение Жозефа в Испании. Прежде всего, он крайне не одобрил, что генерала Сюше отвлекли от осады Лериды и направили без тяжелой артиллерии на Валенсию, что вынудило французскую армию дважды показываться впустую под стенами этого города. Он осудил Жозефа, осудил самого генерала и запретил ему впредь подчиняться каким-либо иным приказам, кроме тех, что исходят из Парижа. Он равным образом не одобрил приказа маршалу Нею неосмотрительно выдвигаться на Сьюдад-Родриго, и в этой ошибке также обвинил Мадридский главный штаб. Но это было еще не самое неприятное.